— Василисы Премудрой. Ягиня убила ее, чтобы вызвать Лихо.
* * *
Шли Иван царевич и серый волк полем. Вдали ревело ненасытное Лихо.
— Как думаешь, царевич, мы сможем его одолеть? — спросил серый волк.
— Ты знаешь, что я отличный охотник, так чего же спрашиваешь?
— Ты давно не охотился в одиночку, — заметил волк. — В последний раз с тобой была Василиса.
Иван остановился, повернул голову к волку.
— Мы охотились на разбойников и воров, добывали еду к царским столам. Думаешь, мне не по плечу справиться с Лихо? — царевич нахмурился. — Верю, что Василиса меня дождется, а потом согреет поцелуями да ласками.
— Слышал я, что несладко ей жилось в последнее время, — сказал волк. — Обратило ее проклятие в человекоподобную лягушку, и вынуждена была Василиса прислуживать Кощею.
— Он не сделал с ней ничего дурного, волк. Кощей — столь же благородный, как и его брат Леший. Про остальных вспоминать не хочется: жадные твари, неспособные совладать со своими желаниями.
— Осторожнее, Иван, — предупредил волк. — Ты, как и прежде, не следишь за словами. Вспомни, за что поплатился.
Царевич вытащил меч из ножен и наставил на волка. Его глазницы яростно полыхнули мертвым огнем.
— Не заставляй меня считать тебя врагом, волк.
— Не враг я тебе, Ваня. Я друг твой, и хочу, чтобы все у тебя в жизни сложилось, как надо. Только вот обуздать тебе придется свой дикий характер. Иначе станут о тебе слухи пускать, как о твоем прадеде. Свист у тебя точь-в-точь такой же, как у него.
— Замолчи, волк! — Иван заставил себя убрать меч в ножны и двинулся к лесу. — Я не позволю, чтобы о моей семье вновь злословили.
— Так сделай же себя героем, — не выдержал волк, нагоняя его. — Сделай себя спасителем Залесья! Тогда твое имя навсегда внесут в сказания, и ты станешь одним из самых благородных жителей леса.
— Что мне придется для этого сделать? — спросил царевич.
— Для начала — разберись с Лихо, отомсти Яге, и избавься от Избранной.
— Избранной? — Иван остановился. — Девица, о которой Леший предупреждал?
— Если она станет частью Залесья, нам ничего не достанется. Мы так и будем существами третьего сорта, о которых никто не помнит. Прожорливый серый волк и Иван-дурак.
Царевич усмехнулся.
— Мой род и так настрадался из-за всех этих избранных. Я сделаю так, как ты говоришь, волк, но только потому, что доверяю тебе. Ты, серая морда, дурного мне не посоветуешь.
* * *
Кикимора омыла уставшие ноги. Кот Ученый сидел рядом на песке и смотрел на море.
— Прошло столько лет, а ты не изменилась, — сказал он.
— Ты тоже не изменился. Разве что чуть поседел, — Кикимора потрепала кота за ушком, и он замурчал. — Так что случилось с Маришкой? Ты обещал мне рассказать.