Пока я раздумывала, палец накручивал прядь. Я заметила это и в голове щелкнуло.
— Я могу принести в жертву волосы? — спросила я. — Они, конечно, не золотые, но для любой девушки — ценность.
Леди-колодец задумалась.
— Неплохая идея, — похвалил Баюн.
— Попробуй, — ответила колодец.
Под рукой не оказалось ничего, чем можно было бы отрезать волосы.
«Что, если попытаться отгрызть волосы?..»
— Пожелайте мне удачи, — сказала я, поднося локон к зубам, — это будет долгий путь.
«Глупый Иван, — думал волк, разбегаясь, — как он мог забыть обо мне?»
Потеряв след, волк остановился и принюхался: запах разлагающегося тела, оцепленный ореолом едва уловимого аромата вьюнков, разделялся.
— Направо пойдешь — смерть свою сыщешь, прямо пойдёшь — жив будешь, налево свернешь — волчицуe свою найдешь, — молвил голос.
Волк поднял голову, навострил уши. Голос напоминал ему кого-то, о ком он давно забыл.
— Кто ты? Выходи! — потребовал волк.
В тумане зажглись желтые глаза. Сначала показалась серо-бурая морда. Затем уши и туловище. Перед ним стоял волк вдвое меньше него.
— Здравствуй, отец, — сказал он.
Старший волчонок, Ветер, смотрел на него, чуть опустив голову к лапам. Волк начал вспоминать, что обычно следовало за этим. Он осторожно повторил жест сына. Секунду они рассматривали друг друга, а потом Ветер ринулся к отцу. Они кружились вокруг друг друга, приветствуя после разлуки и вихрем разгоняя осенние листья.
— Ветер! — рыкнул волк, с трудом заставив себя остановиться. Такой радости он давно не испытывал — Где твоя мать?
— Там, — волчонок указал мордой влево, — мама и сестры ждут тебя, отец. Мы так по тебе скучали!
Серый волк сделал шаг вперед, но остановился. Он учуял запах Ивана-царевича.
— Ветер… — волк хотел попросить сына подождать, но вдруг осознал: все слишком сказочно. — Ветер, почему ты все еще маленький?
— О чем ты говоришь, отец? Я всегда был таким. Пойдем же, мама ждет… — он махнул хвостом, заманивая отца.
— Нет. Здесь что-то не так, — сказал волк, отступая.
Как бы сильно он ни хотел вернуться к своей семье, он понимал, что ее уже давно нет. И это волшебное наваждение не что иное, как плод фантазии.
Серый волк развернулся, принюхался и пошел направо.
— Отец! — крикнул Ветер. — Если ты сейчас уйдёшь, мы больше никогда не встретимся!
Стиснув пасть, волк перешел на бег и вскоре скрылся в тумане.
* * *
Кикимора забралась в дупло: в нем пахло сыростью и грибами. Кикимора потерла ладони и перекрестила их, приложив к груди. Закрыв глаза, она воззвала:
— Дуб зеленый, с цепью златой,
Нужен жрице голос твой: