Василиса запрыгнула на кровать и села на подушку Берендея.
– Ты как, Русалочка? – спросила она.
– Мне очень плохо, – шепотом призналась Русалка. Василиса видела на ее лбу испарину, видела, как она отчаянно сжимает кулаки, пытаясь перебороть боль. – Кажется, я скоро умру.
– Ты не умрешь, дитя. В Залесье и так уже слишком много смертей, – Василиса дотронулась до ее лба лапкой. – Ты вся горишь. Скорее бы солнце село.
– Берендей, он в порядке? – спросила Русалка, приоткрыв глаза.
– Он наконец стал тем, кем всегда должен был быть. Медвежья морда была ему не к лицу, – сказала Василиса.
– Я рада, что у меня получилось. Пообещай мне, Василиса.
– Что?
– Обещай, если я умру, заботиться о Берендее. Он так долго был один, без любви и ласки, что, боюсь, он не оправится, если потеряет меня.
– Я и так буду заботиться о нем, а ты – не вздумай умирать. Почему ты вообще решила, что умрешь?
– Из-за Яги. Она забрала у меня волшебные силы. Теперь я простой человек, и даже ходить не могу, – Русалка беззвучно заплакала. Василиса стирала ей слезы, но они катились и катились, падая на подушку.
– Вот же сучка старая! – не выдержала Василиса. Ее лягушачьи глаза налились кровью. – Клянусь, я прибью ее своими руками, если мне только представится такой шанс!
– Я отдала силы, чтобы расколдовать Берендея, иначе он бы остался каменной статуей до скончания веков.
Василиса замолчала. Ей стало стыдно, ведь она никак не помогла Русалке там, на берегу Тихого омута. Решив, что впредь она не повторит такой ошибки, Василиса сказала:
– Ты все сделала правильно, дитя. Попытайся заснуть, до заката осталось недолго. Я буду ухаживать за тобой, как только у меня появятся руки.
4
Лихо шел по следу, принюхиваясь. Он давно потерял Кощея и Таю, зато теперь в его ноздри влезал наглый запах кота. От грязного и усталого Баюна пахло на все Залесье, и Лихо не составило труда направиться за ним.
Баюн уже давно был в замке Берендея, когда великан добрался до Зимней рощи. Он наступил в снег и взревел, подпрыгнул на одной ноге и поставил обмороженную стопу на мокрую землю. Как Баюн не любил воду, так Лихо не любил снег. Он мог смириться со многим, но только не с ледяной стихией.
– Та-я, Та-а-я, – заныло Лихо, глядя на замок. Ему хотелось попасть к ней, чтобы помочь, но страхи оказались сильнее.
Изнывая от горя, великан сел на землю и уставился в даль, дожидаясь, пока из замка появится кто-то знакомый, и поможет ему преодолеть страх.