Судя по всему, он это понял и проглатывает остатки козы целиком, одним-единственным большим куском.
Кстати, по-моему, это удобный способ избавиться от беспорядка. Я подыскиваю чего-нибудь, чем вытереть руки, но здесь нет ничего, чем можно очиститься. К тому же жажда меня совсем замучила, впрочем, это та проблема, которую, наверное, можно решить позднее. Солнце садится все ниже, и я начинаю мерзнуть. Ветер все усиливается и холодит мою обнаженную кожу. Я нахожу тонкий белый кусок ткани, из которого сделано мое платье, и, обернув его вокруг своих плеч, в уголке сворачиваюсь калачиком. Набив едой полный живот, я вдруг чувствую себя очень усталой. Кажется, у меня начался отходняк. Большую часть дня я провела в смертельном ужасе, и теперь я чувствую себя истощенной.
Что бы Кэйл не хотел от меня, я нужна ему живой. Ну, это совершенно очевидно. Похоже, я его пленница, поскольку сама я не могу спуститься с этого здания. Испустив вздох, я выпрямляю спину и прислоняюсь к обломку стены. Мне лучше оставаться на месте, по крайней мере, сейчас. С моих уст срывается зевок, и я приглушаю его ладонью.
Это движение привлекает внимание дракона, и ко мне протягивается большая лапа Кэйла. Я уже вся обмираю, когда та обвивается вокруг меня, но он лишь притягивает меня к своей груди и устраивается на полу. Он укладывает меня, как в колыбель, между своими передними лапами и опускает вниз голову.
У меня все еще есть осколок стекла, который я раньше использовала для разделки козы. Я могу напасть на него. Я могу, применив насилие, попытаться сбежать. Желание сопротивляться еще не покинуло меня.
Но он ведет себя со мной ласково. Его чешуйчатая грудь теплая как печь, а страшные когти, Боженьки, настолько осторожны, чтобы не ранить меня. Такое впечатление, что он знает, что я хрупкая, и проявляет особую осторожность, чтобы обеспечить мою безопасность. И все это очень необычно, но я ощущаю такой странный легкий трепет от того, насколько осторожно, насколько внимательно он держит меня у себя в лапах.
Черт, должно быть, я и правда изголодалась по привязанности и нежности, раз мне нравятся эти обнимашки дракона.
Впрочем, может, мне и не стоит удивляться — жизнь во время «После» тяжелая и мучительная. Больше никто не может иметь привязанностей, потому что доверие к кому-либо может тебя погубить. Любой, кто проявляет к тебе внимание, скорее всего, преследует свои личные интересы. Мой последний парень украл всю еду, которую я тщательно накапливала, и после этого я никогда даже не задумывалась о том, чтобы начинать новые отношения. У меня есть Эми с Сашей, но должна признать, что иногда становится очень одиноко. Иногда тяжело быть той, единственной, кто отвечает за все, той, единственной, на которую все рассчитывают, что в очередной раз сделает все правильно.