За окном продолжалась дождливая хмарь. Намокшие дрова плохо разгорались. Стас долго мучился, но всё же сумел перекипятить мясо с бульоном. За всё время они не успели съесть и одной трети похлёбки. Стас, привыкший голодать, ел мало. Просто не хотелось. «Желудок что ли сжался и поэтому не просит много пищи?» – удивлялся он такому состоянию организма. А Соню он кормил с осторожностью. Слишком она была измучена, чтобы её сразу пичкать однообразной едой. За завтраком он напоил Соню бульоном. За обедом дал несколько кусочков варёной морковки. И только к ужину преподнёс ей маленький кусок медвежатинки, распотрошив его на крошечные составляющие.
Весь день они болтали. О чём? Обо всём. О детстве, о семье, о друзьях. Затем перешли к взглядам на жизнь, на моду, на кино. Вспоминали смешное и грустное, произошедшее с ними там, на Большой Земле. В другой жизни. В общем они говорили о том, о чём говорят понравившиеся друг другу парень и девушка в гамбите своих отношений. Им всё было ужасно интересно. Они слушали друг друга с жадностью.
Несколько раз эти милые беседы прерывались её вопросом о ребятах. Стас каждый раз уговаривал перенести ответ на более позднее время. «Чем позже она узнает безжалостную правду, тем лучше для процесса её выздоровления», – думал он. И тянул с ответом настолько, насколько мог.
Стас не забыл и о лечении. Он несколько раз в течение дня заставил Соню встать и сделать небольшую зарядку. Одетая в комбинезон, она смешно шуршала им, слабо размахивая руками и ногами. От массажа девушка наотрез отказалась. Стас не сильно уговаривал её, так как на вечер у него была запланирована баня. Когда он её затопил, из парилки, держась за косяк, тихонечко «выползла» немного угоревшая от тепла Соня:
– Ты решил раздеть меня догола с помощью жары?
– Да. Надо искупаться.
– И как в такой жаре я буду спать? Или я здесь в предбаннике лягу?
– Можно и в предбаннике. Но сначала я тебя искупаю.
– Как это? Я думала ты шутишь.
– Не шучу.
– Ты меня искупаешь?
– Шампунь есть.
– Шампунь? Нет, ты не понял! Или я не поняла? Ты собрался меня сам мылить?
– Да, а что?
– Совсем что ли одичал?
Это в её исполнении прозвучало грубо. Даже очень грубо. Стас не ожидал такой реакции.
– О! Да ты ещё и ругаться умеешь!
– Ты что, хочешь воспользоваться моментом? Думаешь, раз мы здесь вдвоём, так я за себя постоять не смогу?
Ах, вот оно в чём дело! Стас не удержался и упрекнул её:
– Я тебя каждый день мыл, пока ты болела.