«Способны ли они различить тревогу и заботу на его лице? Или для них Тейо попросту выглядит глупо?»
Отчасти на этот вопрос ответил Перан, который помогал одолеть извилистую лестницу Джайе.
– Ты ранен? – спросил он Тейо, оглянувшись через плечо.
– Нет, со мной все в порядке.
Крыса захихикала.
Еще один из послушников (его имени Кайя не расслышала) побежал вперед и распахнул тяжелые деревянные двери одной из монастырских построек. Переступив порог, Кайя увидела, что все стены и потолки, деревянные ли, глинобитные или каменные, покрыты сплошным панцирем из драгоценных камней – по-видимому, алмазов.
Теофолос усадил Кайю на жесткую дощатую скамью посреди безлюдной молельни, и тут ей наконец-то удалось перевести дух. Путешествие с Крысой оказалось очень тяжелым. Помнится, в тот раз, вдвоем (в единении) с Джаной было заметно легче. Да, этот переход совершенно лишил Кайю сил, однако сейчас, освобожденная от бремени долговых обязательств перед Синдикатом, неимоверно тяготивших душу, она чувствовала себя… одним словом, такой легкости, такого оживления она не помнила за собой уже много недель. Сказать по правде, ей совершенно не хотелось возвращаться на Равнику – разве только затем, чтоб развязаться с гильдией раз и навсегда.
«Но, разумеется, возвращаться придется. Таков уж долг перед Тамиком, верно? Да, верно».
Между тем Тейо, присматривавший за Крысой, пластом лежавшей на соседней скамье, успел отогнать пару послушников, едва не усевшихся прямо на нее, и лишь после этого заметил устремленный на него взгляд аббата.
– Учитель? – с усилием сглотнув, проговорил он.
Аббат сурово сдвинул брови и покачал головой.
– Как это ни прискорбно, Тейо, я ничуть не удивлен, обнаружив, что ты отнюдь не погиб, а просто праздно разгуливал где-то, пока все, кого заботит твоя судьба, лихорадочно перекапывали пески в поисках твоего мертвого тела.
– Нет, учитель, ничего подобного. Все это очень непросто и… и… – осознав, насколько невероятно то, что он должен рассказать, Тейо в отчаянии умолк.
– Госпожа Кайя, ну скажи им хоть ты, – с трогательной тревогой за мальчика на лице взмолилась Крыса.
Благодарность во взгляде, брошенном на нее Тейо, оказалась не менее трогательной. Тейо был очарован Крысой, а Крыса – им. Вот только сделать с этим хоть что-то ни один не решался: обоим, хоть и по совершенно разным причинам, серьезно недоставало уверенности в себе. Кайе невольно вспомнилось, как она в том же возрасте бегала за Джаной, выражая чувства самым недвусмысленным образом. Да, это наверняка ускорило дело, но вот вопрос: что, если именно спешка в конце концов и стоила ей любви всей ее жизни?