— Ты играешь с огнем, Амир, — предупреждающе выплюнула Алика, сузив свои карие глаза. — Ты наверняка знаешь, что твой отец остался без любимой женщины, потому что оказался полным эгоистом, — дочь советника стала ходить вокруг меня, намеренно прикасаясь к груди свой ладонью. Кожа Алики была покрыта рисунком – мехенди, и оттого ее кисть казалась еще длиннее.
— Замолчи, — прорычал, следя за ней. Алика, подобно змее, выискивала во мне слабые места.
— А знаешь ли ты всю историю, Амир?
— О чем ты? — нахмурившись, я заподозрил девчонку за двойной игрой, но все же подсел на ее наживку. История, рассказанная отцом – была идеальной, придраться не к чему. И все-таки, я не мог отделаться от мысли, что было что-то нечто большее в ней. Наша мать не могла так поступить с другой девушкой, ведь знала, что дети, рожденные от Аниты, никогда не займут трон в правящей династии Хан.
— Ах, не знаешь, — победно выдохнула, останавливаясь напротив меня. Алика практически вплотную подошла ко мне, приподнимая свое лицо, ведь я был выше девушки. — Поцелуй меня, Амир, и тогда узнаешь правду, — с вызовом вздернула подбородок, готовая к своей скорой победе.
Сощурив свой взгляд, я пытался раскусить ее коварный ход мыслей.
— Никогда, — одно мое слово, разорвавшее ее ожидания в клочья, но Алика была слишком упрямой. Девушка искоса поглядела через мое плечо, и только я собирался обернуться, она схватилась за мой пиджак и резко притянула к себе, впиваясь в мои губы. Поцелуй был жестоким, грубым и развратным.
— Амир? — раздался тихий и недоумевающий голос Полины. В эту секунду я почувствовал ухмылку Алики, все еще вжимающейся к моим губам. И хоть я не ответил на поцелуй, но дочь советника добилась своего – нас застала моя Богиня. Шокированная, Стасина стояла, как вкопанная. Она ухватилась за косяк двери, словно боялась рухнуть на пол.
— Полина, — выдохнул я, готовый сорваться к ней, но Алика вцепилась в меня. — Отпусти же, ты-дрянь, — зарычал, отталкивая от себя дочь советника, и та плюхнулась на пятую точку.
Полина побежала прочь, не желая моих объяснений.
— Чтобы твоей ноги не было в моем доме! — практически заорал я, оборачиваясь лицом к Алике. Эта сука все-таки добилась своего: наша нить с Полиной хрупкая, и ее так легко порвать, но я не позволю недоразумению разбить наши мечты, о которых мы думаем каждую проведенную ночь. — Я сегодня же отправлю тебя в гостиницу при самом бедном обслуживании, путь будет уроком, — в гневе, я уже не отдавал себе отчета, сокрушаясь на всех бранных словах, которые знал.