– Вовсе нет. – Меня рассмешило его выражение лица, и я искренне заулыбался. – Почти все прожили длинную и по большей части счастливую жизнь, просто ангелами не стали.
– Что же тогда неудачного?! – Брюнет вскинул руки в непонимающем жесте. – По мне, быть ангелом то еще удовольствие…
– Ты прав. – Вновь засмеялся я. А потом стал серьезным. – Я помню всех семерых, кому не удалось стать моими братьями и сестрами только по одной причине – Серена.
– Еще одна твоя подопечная?! – Лукас призадумался. – Вы с Авой разговаривали о ней, девушка, что покончила собой?
– Да.
– Тогда почему семь, а не восемь?!
– Хорошо, что ты умеешь считать, Найт. – Я хотел вставить шутку, но мне как-то стало совсем не весело. – Серена – не моя неудача, она мой позор! – После моего ответа, Лукас сделался намного внимательнее. Его взгляд был совсем как у Авроры, когда она пыталась «читать» мои эмоции.
И это было абсолютной правдой. Вина за ее смерть целиком и полностью лежала на мне. До нее, люди, которых я оберегал и которые делали выбор не в пользу Бога для меня мало что значили. Точнее, они совершали ошибки, которые, впоследствии, лишали их возможности обрести крылья, но их души были в полной безопасности. Чего не скажешь о Серене.
– Она покончила собой, а значит, обречена на вечные муки ада. И в том виноват я. – От всплывшей картины ее бледного лица мне скрутило живот. Я встретился с Лукасом взглядом. Он молчал, но не переставал очень странно смотреть на меня. Не знаю почему, но я продолжил, хотя ни одна живая душа до этого не слышала от меня таких откровений. – Серена была молодой девушкой и влюбилась в меня, приняв мою заботу за увлечение, но я не придавал большого значения ее чувствам и уж тем более не мог ответить ей взаимностью. Я думал, что ее интерес моей персоной сойдет на нет, со временем. Оказался не прав. И потом, как я не пытался переубедить ее остаться друзьями, она становилась только настойчивее в своих попытках доказать любовь. Тогда я пошел на отчаянный шаг, и она сдалась.
– И что же ты сделал, чтобы переубедить ее?
– Это было самое отвратительное, что может сделать человек, не то, чтобы ангел. – Чувства, которые я испытывал при этом, вновь нахлынули на меня. Стало совсем тошно. – Я разбил ей сердце.
– Что тогда отличает вас от Падших ангелов? Если вы причиняете боль тем, кого должны защищать?!
Лукас смотрел на меня, а я на него. Его язвительный вопрос не требовал ответа, но посыл достиг самого моего естества. Я не мог читать мысли Лукаса, но все было написано на его лице. Презрение вперемешку с жалостью. Я понимал его. Я сам искал себе оправдания бесчисленное количество раз, но спустя столько лет, до конца так и не смог простить себя.