«Твой отец - твой отец», - сказала Дита. Она вытащила разделочную доску и принялась обрабатывать несколько палочек сельдерея. Я поняла с легким ужасом, что она хотела их скормить мне. «У него новая женщина. Я забыла ее имя, но что-то итальянское.
Я ничего не сказала, когда она положила стебли сельдерея мне на тарелку рядом с сухим пирогом. «Спасибо», - сказала я. Затем: «Папа всегда встречается с новыми женщинами. Ему хорошо выйти и пообщаться. Вместо того, чтобы быть все время внутри ".
«Я могу сказать то же самое и о вас».
«Я общаюсь. Все время." Я чувствовала себя немного защищающейся. «Ты знаешь, я никогда не смогу заткнуться».
Дита прищелкнула языком. «Но вы совсем одна в этом большом доме. Мне это не нравится, и вашему папе тоже. Кто там, чтобы защищать и оберегать? Для женщины неестественно быть одной ».
«Я в порядке, Дита. Более чем нормально. У меня много отличных телохранителей, и Полпетто - злой человек.
«Злая собака», - согласилась Дита. «Но что насчет того, когда рождается ребенок? Вы будете совсем одна.
«Ты можешь прийти в гости, когда захочешь».
Она издала хриплый звук. «Вы не захотите, чтобы я была рядом, когда у вас будет новорожденный. Вам никто не нужен рядом ».
"Бред какой то. Я всегда хочу, чтобы ты был рядом. Кто иначе будет резать мой сельдерей? »
Это вызвало у нее тонкую улыбку. Заставить Диту улыбнуться было проблемой детства в доме Падовино. Даже папа и мои мачехи присоединялись несколько раз, но ни у одного из них не получилось. Пока мне не удалось заставить ее улыбнуться, и тогда игра стала моей. Кэт не переставала скулить по этому поводу годами.
«У вас есть своя домработница», - пробормотала она. «Милая Тереза. Милая молодая девушка. Не старая, нет.
Мой первый контакт с манипуляциями, вероятно, был с Дитой. Сознательно или нет, но Дита сыграла важную роль в обучении меня тому, как эксплуатировать окружающих.
«Почему у тебя такое печальное настроение?» Я спросила. «Ненавижу видеть тебя в таком состоянии. Тебя кто-то расстроил? Могу я позаботиться о них?
Ее глаза заблестели. «У тебя душа мужчины из Наряда».
Я сделала паузу. «Я не думаю, что мы должны говорить такие вещи. У нас могут быть проблемы ».
Дита махнула рукой. "Проблемы? Единственный человек, который может наказать тебя сейчас, - это Безбожник, и я его здесь не вижу. Вы?"
Я покачала головой, пряча улыбку. Мой юмор только воодушевит ее. "Нет, я не вижу. Означает ли это, что мы оба можем совершить богохульство без каких-либо последствий? " Я не могла сдержать дразнящий тон в своем тоне.