— Я тоже боюсь, Дмитриева.
А затем, поднеся к уху трубку своего телефона, отворачивается и, тяжело вздохнув, тянет руку к переносице в своем привычном усталом жесте.
— Маш, тащи своего собачника сюда, — он взглянул на меня, быстро повернувшись. — Да, зашил. Нормально.
Стараюсь дышать ровно, чтобы не испугать своими слезами брата, но, увидев его взволнованное лицо, понимаю, что от долгой и гневной беседы по поводу опасности, которой я себя подвергаю, мне не открутиться. Зато страх частично пропал. Теперь я снова боюсь, что мои разъезды со «скорой помощью» закончились раз и навсегда.
— Ты хоть понимаешь, что это дело уголовное? — похоже, брат решил начать прямо тут. — Это ножевое! О чем вы думали?! Лебедев, как так-то?!
— Леша, пожалуйста, давайте отвезем Марину домой. Ей и так на сегодня досталось!
— Ты же взрослый мужик! Чем ты думал?
— Ты прекрасно все знал, почему не отговорил сестру?! — шипит в ответ химик. — Ты ведь у нас авторитет для нее!
— Блин, можно мы просто уедем, а вы потом как-нибудь встретитесь и поорете друг на друга? — поднявшись с Машиной помощью, я, чувствуя свой онемевший бок, накидываю пуховик и выхожу из машины.
Домой мы едем в полнейшей тишине. Кажется, что даже воздух пропитался электричеством от нарастающего напряжения. Маша постоянно интересуется, как я себя чувствую, а я, развалившись на заднем сиденье, думаю только о том, что все это происходит не со мной. Это все дурной сон. Сейчас я проснусь, вытащу из-под головы учебник, на котором заснула и, повернувшись на другой бок снова засну, получив, наконец, от товарища Морфея адекватные и не такие криминальные сны. Пони, цветочки, принцы… Что там должно сниться нормальным барышням моего возраста?
Дома на кухне уже во всю хозяйничают мои подруги. Но увидев меня в коридоре, почему-то обе замирают. Взглянув в свое отражение, понимаю, почему: я стою мертвенно бледная. И, держась за стенку, улыбаюсь мягко говоря, полоумно. Да, видок тот еще…
— Температура, плохо стало, — оправдываюсь я.
— Марин, это что, кровь? — севшим голосом спрашивает Фаня, указывая ложкой на мою блузку.
— Упс… — только и могу проговорить, оттянув белую ткань. — Ну, вот, теперь только выкидывать.
— Что случилось? — Аня стоит чуть позади, вжавшись в стенку. Я и забыла, как она боится вида крови.
— Девочки, милые, — вздыхаю я, передав Маше пуховик. — Давайте так: вы не будете меня ни о чем спрашивать, а я притворюсь, что просто приболела?
— Это твоя кровь?! — голос Фани дрогнул.
— Пальчик порезала, — зло бросает братишка, проходя на кухню. — Ложись, давай. Девчонки, пошли, поесть ей сделаем, а я вам расскажу о врачебной тайне…