Добравшись до выделенного нам здания, оставили поваренка охранять вход, чтобы никто не смог прошмыгнуть незамеченным, а сами направились внутрь. Начали с подвала, и едва оказавшись наедине, меня тут же засыпали вопросами. Выслушав историю о нашем с Лерой родстве и ее исчезновении, ребята призадумались.
К обеду выяснилось, что ночью пропало сорок семь человек! Все были слабыми ведьмами с едва проявившимся даром. Чудо, что у некоторых из них фамильяры успели появиться. Ясное дело, такое не осталось незамеченным. Да еще и этот переполох с всеобщим сбором и перекличкой. Адепты нервничали. Версии происходящего стали еще интереснее: предполагали, что некто провел ритуал с массовым жертвоприношением. Бррр…
А еще я заметила, что многие странно косятся на меня.
– Чего это они? – буркнула я.
– Говорят это ведьмы шабаша сделали, – шепотом поделилась очередной версией Ксена. – Ну и вот… – договаривать она не стала, и так все понятно. – Я-то знаю, что ты в комнате была, но кто мне поверит? Не переживай, мы обязательно что-нибудь придумаем, да?
Ну тогда ясно, почему все ополчились. Я как-то не додумалась скрывать тот факт, что прежде являлась ученицей Верховной. А при таком раскладе я – источник всевозможного зла, лазутчик, проникший на территорию Академии. То, что мы с Лерой жили вместе, но не ладили до недавних пор, ни для кого секретом не было, а теперь она пропала. В глазах окружающих это стало почти неопровержимым доказательством моей вины.
И кстати, слухи на пустом месте не рождаются. Это я не о собственной причастности, а о ведьмах шабаша. Слово за слово и народ сделал выводы, которые я упустила. А ведь и вправду. Обычным людям не дано на кого-либо воздействовать на расстоянии, это могли сделать маги или ведьмы. Следов за границей Академии нет, значит либо одурманенных увели порталами, или унесли на метлах.
До вечера я не находила себе места. Окружающие же, наоборот, продолжили жить, словно ничего и не случилось. Шептались за спиной? Да. Но при этом как ни в чем не бывало вернулись в аудитории, а после занятий спокойно прогуливались по аллее вдоль учебных корпусов. Лично их беда не коснулась, а сдружиться между собой они еще не успели. А я? Я потенциальная угроза, потому и косились в мою сторону. Это раздражало, а еще не давало покоя бессилие. Вот почему так? Едва нашла родного человека, смирилась с нашими прошлыми разногласиями, почувствовала тягу… Любовь? Да, наверное, даже любовь. Не такую как к Эле или Рыське, иную, но в чем-то схожую. И нате вам!
На ужин идти не хотелось, однако Ксена истолковала мой отказ по своему и произнесла: