Ёжкин несётся на помощь вздорящей с соперником Маре, поддерживает Алтая, верит в лидерство Илки, помогает Кириллу.
Людской гомон нарастал, как океанская волна. Я напряглась, обратилась в слух, несмотря на то, что стояла в первом ряду, привстала на носочки, в надежде скорее увидеть финиширующих участников.
Пусть будет Кирилл! Пусть впереди мелькнут рыжие бока Илки и Мары!
Действительно, показалась упряжка Кирилла Сафронова. Издали я увидела открытую улыбку, показалось, на стремительно темнеющем небе вспыхнуло солнце. Илка нёсся, высунув язык, со всех собачьих сил рвал вперёд. Мара ничуть не уступала, перебирая ногами в унисон с другом. Из-под лап коренных яркими брызгами вылетал снег, сверкали глаза Алтая.
Они побеждали, они знали это, понимали, стремились и не уступали кубок никому.
Сбоку появилась упряжка, быстро поравнялась с командой «Звезды Хакасии», претендуя забрать победу. Послышался вой Алтая, удивительно, но я узнала его голос. Увидела, как напрягся каждый мускул в теле Илки, напружинились коренные псы, рванули, вываливая языки и пуская клубы пара из пастей.
Серобокие из соседней упряжки так же побежали быстрее, напрягаясь со всей силы тренированных тел. Лапы Илки и Мары ускорились, Алтай хрипло взвыл, я слышала чёткие команды Кира и окрики каюра-соперника.
«Звезда Хакасии» была впереди, на половину корпуса собаки, но опережала, когда дымчатый пёс из соседней упряжки начал тянуть вбок, пытаясь схватить Мару за морду. Он злился, скалился, тащил нарты с трассы, вынуждая рыженькую ответить.
– Мимо! – крикнул Кир.
Мара покосилась на соперника, рванула вперёд, изо всех сил пытаясь держать темп Илки.
– Мимо! – повторил Кир, когда дымчатому удалось вцепиться в Мару. – Мимо! Вперёд!
Мара рванула, что было сил, вняв самой сложной команде в ездовом спорте: «Мимо». Не ответить на агрессию, проигнорировать интересующий объект, не побежать за кошкой, птицей, не вмешаться в драку в пылу гонки – задача такая же сложная, как вырвать победу у равного соперника.
Соседняя упряжка осталась позади, разочарованный, воинственный и побеждающий вой псов перебила брань каюра упряжки-соперника.
– Дисквалифицируют, – коротко бросила Ольга.
– За что?
– Собак нельзя оскорблять, бить, понуждать, – коротко дала она пояснение.
В это время упряжка с Киром остановилась, он спрыгнул с нарт, скидывая на ходу перчатки, отбрасывая их в сторону. Возбуждённые псы хрипели, хватали снег, выли, падали на землю, лезли за порцией ласки к Ольге, Киру, любому, кто пожелает. Я же едва не ревела от счастья и гордости, стоя в сторонке, не рискуя оторвать каюра от его обязанностей.