– Не приходилось, – согласилась я.
– Я бы тоже не готовила, если бы не приходилось, – засмеялась Ольга. – Кому как повезло, – продолжила она щебетать. – Родители всё время на работе были, бабушки далеко, нянек отродясь не было. Кир в десять лет унитаз мог починить, розетку, полку прибить, а я с первого класса маме на кухне помогала, потом сама начала готовить. Жалко её было. Не успела прийти с работы, сразу к плите. Росли бы с прислугой, тоже ничего не умели, – продолжила она.
На минуту я задумалась о словах Ольги. Удивило меня не утверждение по поводу наёмного персонала, а осведомлённость сестры Кира о моём происхождении. Впрочем, фамилия «Люблянская» выдавала меня с головой, как и информация о моей начальнице и сестре в одном лице, выложенная в открытый доступ. Иллюзий, что моя личность – инкогнито, у меня не было.
Вечерами заходили родители Кира. Для себя я отметила, что Кир и родители почти не общаются друг с другом по телефону. В случае надобности Кирилл отправлялся через узкий проулок в родительский дом лично. Точно так же поступали дядя Андрей и тётя Юля. Черта, которой я – дитя мегаполиса и цивилизации – удивлялась.
Ещё я побывала в коневодческом хозяйстве Егора Василенко и его двоюродного брата, некогда москвичей. Он с гордостью показывал конюшни, манеж и кузницу. Я отметила, что обязательно упомяну конеферму в статье о «Звезде Хакасии», а к коням подойти испугалась. Когда-нибудь позже.
Флешка уверенно обживалась в доме Кирилла. Кошка освоила лоток, с энтузиазмом семенила к блюдцу, время от времени носилась по дому, воображая, что она рысак, в стойле которого её нашёл Егор, а спала в кресле под пледом или на кровати, между лапой и мордой Навахи.
Вот и все события.
А ещё мы с Кириллом целовались.
Целовались много, часто, долго, жарко. Меня потряхивало каждый раз, когда прекращался бесконечный поцелуй. Движения губ, языка сходили на нет, невесомые поглаживания превращались в горячее дыхание, а потом между нами возникало расстояние.
Каждый раз я безумно хотела продолжения, особенно ночами, когда никто и ничто не могло нам помешать. Даже Наваха убирался сначала на кресло, а потом и вовсе на кухню, недовольно фырча, повиливая мохнатым хвостом.
По моему телу невесомо скользили руки Кирилла, поцелуи опускались с губ на шею, всегда плавно, без давления, и я плавилась от происходящего. Мечтала о том, чтобы Кир продолжил, но ничего не происходило. Словно мы подростки в оздоровительном лагере, и двинуться дальше нам не позволяет мораль, родители и уголовный кодекс.
Утром Кирилл встал раньше обычного, ожидался насыщенный день. Приезжали волонтёры. Когда я узнала об этом направлении деятельности питомника, не скрыла удивления. Как связаны питомник северных ездовых собак и детский дом? Обыкновенный детский дом на семьдесят мальчишек и девчонок с первого по одиннадцатый класс.