С.: мой брат.
* * *
Новые соседи уходили, когда близнецы ещё спали, а возвращались, когда близнецы уже спали. Везде были их вещи, будто красные флажки, за которые не стоило заходить, но их самих не было. Иногда Сергей слышал их в соседней комнате, но не успевал настигнуть. А ему этого очень хотелось. Хотя бы для того, чтобы убедиться – он не выдумал их от одиночества и тревоги.
Итак, Сергея с братом вырвали из привычной среды обитания, как какой-нибудь припятский овощ, и привезли к таким же уродам предположительно затем, чтобы ввергнуть в сомнительный бар. При этом с близнецами обращались хорошо, кормили вкусно, купили им фирменные джинсы, и Сергей не понимал, как себя вести.
Надо было договориться об этом с Германом. Но брат ушёл в себя, бросил Серёжу. Когда он пытался понять, что сейчас чувствует Герман, перед глазами отчего-то вставал сюрреалистический космос с картины в прихожей.
Через неделю, устав от неопределённости, Сергей разобрал вещи и повесил в шкаф десяток самодельных футболок с двумя горловинами, положил на полку карты и зеркало – их с братом немногие личные вещи. Их сразу захотелось оттуда убрать. Почти пустая полка представляла собой жалкое зрелище. И тут Серёжа вспомнил, что у него есть кое-что ещё.
Он нетерпеливо вернулся к рюкзаку и достал пластиковую шкатулку со швейными принадлежностями. Из неё на Сергея уставились крупные круглые пуговицы в форме глазных яблок, насаженные на шпажки для канапе вперемешку с простроченными джинсовыми кусками.
У всех над кроватями было что-то вышито, спорото и залатано крест-накрест, а у Гены – нарисована маркером конструкция из бутылок, предназначенная, насколько Серёжа знал, для курения марихуаны через воду. Это странным образом противоречило тому, что говорил Свечин, и подчёркивало особое положение Гены в доме Грёз.
Сергей тоже решил пришить пуговицы прямо к стене.
Результат превзошёл ожидания. Стена будто бы покрылась паразитической формой жизни, внимательно взиравшей на мягкую спальню.
Серёжа израсходовал почти все пуговицы, как одна вдруг выскочила из рук. Он наклонился за ней, и в глазах потемнело. Близнецам всегда было тяжело наклоняться, но они не придавали этому значения, пока Свечин не рассказал про двойную нагрузку на их органы. Теперь настроение испортилось.
– Привет. Не помешаю? – услышал Сергей и выпрямился так резко, что на миг темнота в глазах опасно сгустилась.
В спальню прошёл Косоглазый и опустился на кровать, из-под которой подмигивала утраченная пуговица. Ползать у него под ногами совсем не хотелось, поэтому Серёжа сел на пол, оборонительно скрестив руки на коленях, и спросил: