Упираясь локтем в горшок с бонсаи, Герман старательно писал. Бумага была в жирных пятнах.
– Переживание человека, который никогда раньше не видел Париж, но очень этого хотел, будет гораздо глубже воспоминания того, кто от этого Парижа уже нахрен устал. Глубже, ярче и создаст больше euphs.
– То есть, эйфы – это результат… творческой деятельности?
– И результат творческой деятельности, и строительный материал этой деятельности, и единственное средство обмена в Эйфориуме. Это вообще единственное, что там есть. Первое время недостаток воображения премиум-пользователей компенсировался тем, что каждому из них при регистрации подгоняли достаточно юфов на баланс. Но от этой практики отказались, когда доступ стала приобретать в кредит всякая шантрапа.
– Вроде тебя?
Парень не смутился.
– Ну да, вроде меня. Мы выкупили эйфон чуть ли не всем районом, и время от времени фиктивно перепродаём его друг другу, чтобы у службы внутренней безопасности не возникло вопросов, почему в одной и той же точке доступа регистрируется столько разных идентификаторов. Ещё будут вопросы?
– Да нет, кроме того, что я задавал с самого начала. Как всё это объясняет, что произойдёт с нашими деньгами?
– А, всё просто, как в «Танчиках». Очевидно же, что у кого больше юфов, у того и самое большое воображение. Поэтому юфы стали дарить, выменивать и продавать. И сейчас, кстати, самое время их выгодно купить.
ЛжеИван открыл ноутбук и погрузился в сёрфинг в поисках мажора, снятого с обеспечения из-за плохого семестра в Лондоне и ввиду того нуждающегося в деньгах. На миг Сергей утратил власть над эмоциями. Герман ощутил его разочарование – разъедающее чувство того, что его обманули, не обманывая.
– Всё это как-то противоречит тому, что ты наговорил, – медленно произнёс Серёжа. – Тому, что понты для нищих, и в Эйфориуме не предусмотрен ввод денег ни в какой форме.
– Парень, твоя внутренняя девушка безнадёжна. Так что не бери в голову, – заржал ЛжеИван.
– Правда, Серёга, забей. Суть в том, что мы отдаём деньги здесь за то, что приобретаем там. Это как покупать аквариумных рыбок. Ну не живут они без воды, не живут. А ты требуешь, чтобы жили, угрожая в противном случае, что сам к ним в аквариум залезешь. Что ты, в самом деле, как сельский житель, не видевший тёплого туалета.
– В самом деле, – повторил Сергей, обидевшись, – в самом деле эйфов не существует. А рыбок я видел.
Герман поставил точку в расписке, которая обладала силой обратить близнецов в рабство на всю оставшуюся жизнь. Только сейчас у него задрожали руки.
Кукольник, основательно убаюканный, встрепенулся. Тень его ладони легла на бумагу. Герман поспешно подвинул её к себе, помяв. Он достал из кармана стопку банковских карт, большая часть которых происходила из стран третьего мира, и веером развернул перед Кукольником.