Финт Афины имел долгоиграющие последствия. Одиссей и Телемах преисполнились желания зашибить неадекватов, как Геракл… в принципе, кого угодно. В своих покоях протерла светлые глазыньки Пенелопа и промолвила: «Ну, раз они так разошлись — пришло время для пострелять!»
А потому перед женихами, активно познающими прелести карпаччо, скоро предстала сама жена Одиссея. С луком Одиссея. И выдвинула простые условия: вот лук, вот двенадцать секир с кольцами, пускаете стрелу через кольца — и я ваша навеки.
….вдохновение женихов начало увядать уже на попытках согнуть лук. Очень скоро энтузиазм начал сменяться тихой паникой и предложениями просто повиснуть на оружии втроем — а может, оно и согнется. Под унылые вопли («А может, оно ржавое?» — «Принесите сала!» — «Лук смазать?» — «Подкрепиться!») Одиссей потихоньку начал претворять в жизнь зловещие планы.
А именно: раскрыл своё инкогнито перед Эвмеем и Филотием (свинопас облегченно выдохнул, ибо внезапно осознал — отчего от болтовни странника ему было так мучительно больно). И раздал приказания в духе «Задраить двери — начинаем погружение».
После чего вернулся за столик и сделал вид, что так и было.
В зале тем временем царили умеренно пессимистичные настроения. Эвримах, намазав лук салом, меланхолично жарил его на огне — по принципу «Не согну, так хоть шкварочки получатся». Остальные женихи играли в античных Винни Пухов и считали, что луки гнуть они могут когда угодно, а сейчас требуется срочно подкрепиться.
— А дайте мне стрельнуть, дяденьки! — попросил тут Одиссей, вид имея лихой и придурковатый.
— Это вещь элитная и не по тебе сделана! — ответили женихи, глядя, как с лука капает сальцо.
— А и дайте ему лук! — сорвалась Пенелопа.
— А и не дадим! — держали оборону женихи.
— Таки мне уже нести лук или нет?! — простонал Эвмей, который под шумок отобрал оригинальный шампур у Эвримаха и теперь застыл на полдороги.
Тут вмешался Телемах, насупил бровь и отправил маму — в ее покои, а лук — Одиссею.
Итог был немного предсказуем. Через минуту трынькнула тетива, и стрела выбила двенадцать колец из двенадцати.
Женихи начали иметь бледный вид. Где-то неподалеку приготовился к оптовым поставкам прядей Танат. «Гонг!» — громыхнул над крышей дворца гром Зевса.
— Сюрпрайз, — сказал Одиссей, высыпая стрелы себе под ноги. — А кому утешительный приз?
«Не нам?» — с надеждой подумали женихи. Надежда подумала и решила помереть в самом начале, чтобы этого не видеть.
А потом начался массовый отстрел женихов с комментариями типа:
— А вот вам сувенирчик в горло!
— А можно мы просто дадим денег и пойдем домой?