— Как скажете. Кувшин справа от вас. — Окончательно обиделась и вышла за дверь.
Я с аппетитом поглощала жареного цыпленка, а милорд молчал в стенку, отвернув от меня голову. Я запивала вкусный ужин морсом, а титулованная особа все так же молча давился своей злостью на сестру милосердия. Я скармливала товарищу виконту грибной супчик, а тот, с недовольной миной нехотя открывал рот и безропотно глотал, уже не пытаясь вырвать ложку из моих рук.
В дверь тихо поскреблись. А вот и ведьма явилась.
— Эй, брат, сегодня что?
— Вторник.
— А дата?
— Пятнадцатое.
— Чего?
— Июля.
— Год, чувак?!
— 1969.
— Спасибо! Не бойся, я не шизик.
х/ф «Люди в черном 3»
— А темень-то какая, — недовольно проворчала пожилая женщина, войдя в комнату и закрывая за собой дверь.
Подошла к столу, поставила на него небольшой узелок и потянулась к лампе прибавить света.
— Не надо, бабушка!
Знахарка обернулась и уставилась в угол, где сидела я, скрываясь в тени.
— Напугала, скорбная! Закуталась, что в покров траурный, и не заметишь сразу-то. Сама же позвала и прячешься, — обиженно прозвучало из уст старушки. — Что случилось, рассказывай… — И запнулась, увидев на кровати пострадавшего. Всплеснула руками, запричитала: — Ох ты ж, это кто так касатика разукрасил? Да как же это, да живой ли он?
Подошла к виконту, взяла его за руку, приложила ухо к широкой мужской груди, притихла.
— Его избили сильно и ребро, кажется, сломали. Головные боли и еще… что-то с глазами, — немного нервничая, выдала все «жалобы» постояльца и свои подозрения.
— С глазами? — недоверчиво переспросила знахарка и попыталась приподнять опухшее веко несчастного. Тот дернулся. — Не вижу сейчас ничего, днем надо смотреть, а на побои тряпицу, смоченную в настое на травках, прикладывать. Синяки сойдут быстро. Ты кто ж, жена ему будешь? Да выходи уже из угла своего, поможешь грудь ему перевязать! Есть чем?
— Вы только не бойтесь, бабушка, — несмело сделала шаг из своего укрытия и, оставаясь в капюшоне, медленно подняла голову.
— Чего бояться-то! Уродлива, что ль? Так этим ведьму не напу… Ах, вон оно что… — протянула пораженно женщина. Молчала долго, щурилась, вглядываясь в пустоту накидки. Опустила взгляд ниже и, будто даже побледнев, нахмурилась. — Откуда это у тебя? — Протянула руку, указывая пальцем на мою грудь.
— Вы видите?! — Я вскинулась, окрыленная робкой надеждой, и почувствовала, будто дышать легче стало. Но, покосившись на милорда, тихо молвила: — Все расскажу. Давайте сначала закончим с моим братом.
Старая сварливо и недоверчиво проворчала: