— Вы что? — ахнула она. — Больно же.
— Прости, — пробормотал он, глядя на капитанов. Все девять казались братьями-близнецами — ровесники, высокие, подтянутые, с короткими светлыми волосами и одинаковым лиловым загаром, в белоснежных комбинезонах, украшенных регалиями. Капитан Бог смотрел на этих девятерых мужчин — вернее, восьмерых мужчин и одну женщину — так, словно…
Мирра не находила слов. Она в недоумении переводила взгляд с капитанов на своего спутника и обратно. Сомнений не было. На обычно сдержанном лице Типера Бога отражалась целая гамма чувств — стыд, гнев, тревога, жалость, отчаяние, и снова гнев. И гордость. «Смотрите на меня, вы, покорители космоса! — казалось, кричал его взгляд. — Смотрите на меня. Вас чествуют, как героев. Ради вас сюда прибыл император и держит речь. Ради вас устроен этот праздник. Уже сегодня вечером к вашим услугам будут все удовольствия планеты. Вы — герои. Вы — предмет гордости и зависти. Но я — я равен вам. Я такой же, как и вы! И пусть в мою честь никогда не устроят такого праздника, кто сказал, что я хуже вас?»
— Капитан? — робея, позвала Мирра. — Капитан Бог, я… эм…
— Что? — ответил-огрызнулся он.
— Я… не знаю, — отчего-то смутилась она.
Н какой-то миг ей показалось, что сейчас мужчина что-нибудь скажет резкое, что разрушит и его романтический образ и испортит сам торжественный момент. Но капитан Бог видимо взял себя в руки и усмехнулся.
— Не смущайся, — промолвил он.
— Капитан, — Мирра от волнения сама стиснула его ладонь. — А… вы им не завидуете?
— Что? — на сей раз он был так явно удивлен, что не стал сердиться. — С чего ты взяла?
— Но… вы так на них смотрите…
Он обернулся в ту сторону, где капитаны как раз принимали поздравления и приветствия от лучших людей города. Только император не сошел с места и продолжал стоять на трибуне, махая рукой и улыбаясь.
— Завидовать? Конвойным? — голос его дрогнул. — Завидовать тут нечему. Их жизнь… я немного знаю кое-что о ней. Совсем немного, но… Так получилось, что мой опекун какое-то время провел среди них. Их жизнь… те будни, которые они называют жизнью… Да, они делают большое дело для человечества, но при этом… ради этой цели они отказались от нормальной жизни. Я так не могу… не смог бы. И тебе бы не советовал.
— Почему?
— Слишком много ограничений. Не каждый выдержит. Мой опекун… он не родился конвойным, он просто провел среди них несколько недель, пока ремонтировали после крушения его корабль… он насмотрелся. И мне рассказал… Жизнь по звонку, день расписан по минутам, каждый день одно и то же. Ты не можешь выбирать работу, семью, форму одежды, досуг и даже меню в столовой. Все рассчитано раз и навсегда, все решено и спланировано еще до твоего рождения. Тебе остается только работать и соблюдать правила. Всю жизнь. Твое мнение никого не интересует…