— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила я приглушенным голосом.
— Оливер рассказал мне, что случилось в магазине. Я ужасно расстроена, — призналась она. Магазин по всем правам принадлежал ей. Она унаследовала его от своего первого мужа, Саймона Прикета. Я управляла магазином вместо неё. Хоть Саймон Прикет и не был герцогом, она любила его всем сердцем, и я знала, что она и по сей день оплакивала его, пусть и нашла счастье с Оливером.
— Мне так жаль. У меня такое чувство, будто я не сумела выполнить свой долг перед тобой, — я взяла её за руку.
— Я беспокоилась за тебя. Я очень рада, что ты невредима, — она привлекла меня поближе и прижалась щекой к моей щеке, как это сделала бы сестра.
— Возможно, я не сумею открыть магазин на Рождество, — призналась я. — Наши постоянные покупатели будут ужасно расстроены.
Она вздохнула.
— Мы всё исправим, как только ситуация вернётся к норме.
— А вернётся ли она когда-нибудь к норме? — спросила я, ощутив груз этого вопроса на своих плечах, и подумала о мужчине в заводной маске и его намерении выслеживать меня, пока он не получит свою добычу.
Люсинда поджала губы, но потом просияла.
— Дорогой! Сегодня ты выглядишь особенно привлекательно.
— А ты неизменно очаровательна, — я повернулась и увидела шагающего к нам Оливера, одетого с иголочки, хотя его волосы всё равно не поддались усмирению. Его дикие каштановые вихры противились любому подчинению, но всегда были к лицу красивому молодому герцогу.
— Вы тоже так и приковываете взгляды, мисс Уитлок, — он наклонился к моему уху. — Могу я переговорить с тобой наедине?
— Конечно, — нить страха пронзила моё сердце. Дэвид получил свою выволочку, а теперь, похоже, пришёл мой черед.
Оливер взял Люсинду за руку и поцеловал в щеку.
— Меня не будет всего минутку. Как только Виктор откроет двери, садись поближе к кострам.
— Правда, со мной всё хорошо, — она мило улыбнулась ему. — Идите. Вам столько нужно обсудить.
— Следуй за мной, — голос Оливера приобрёл суровые интонации, как только мы проскользнули обратно в коридор, незамеченные толпой у дверей оранжереи.
И вновь Оливер отвёл меня в свой внушительный кабинет. Только в этот раз на его столе были разбросаны какие-то бумажки. На углу стола у окна маленький механический пингвин прихорашивал пёрышки рядом с плюшевой лисой. У несчастного животного на одном глазу была повязка как у пирата.
Оливер скрестил руки на груди и прислонился бедром к столу.
— Ты же знаешь, что я собираюсь сказать, верно?
— Что я должна старательнее оберегать свою репутацию, — я склонила голову, но не в знак покорности, а потому что ощущала на себе груз собственных мыслей.