— Ну, не ночь, а всего лишь около часа, — заметила Клаудия, но Леона продолжала своё:
— Святоша! Монахиня! Теперь надо ожидать заявления о поруганной девичьей чести. Она хорошо знает, что скандал нам ни к чему, и будет шантажировать.
— Леона, у тебя всё-таки слишком буйная фантазия! — опять не удержалась от замечания Клаудия.
— Ты просто не знаешь девиц этого круга, — возразила Леона. — Они способны на всё! И это теперь, когда у Андреа так хорошо пошли дела в фирме. Не помню, говорила ли я тебе, что Валерио сейчас тяжело болен. Он вообще чуть не умер. Поэтому Андреа в настоящее время работает наравне с Серджио.
— Леона, давай всё-таки подумаем, что мы ещё можем сделать, — напомнила Клаудия. — Ведь я тоже не хочу так просто потерять Андреа.
— Да, ты совершенно права. Я сейчас же поеду к нему, не расстраивайся. Мы уничтожим эту наглую продавщицу!
В офис к Андреа Леона ворвалась подобно вихрю. Даже не поздоровавшись с Казираги, бросила сыну:
— Мне надо поговорить с тобой! Наедине!
— Извините, синьор Казираги, — сказал Андреа.
— Не беспокойтесь, я тем временем просмотрю отчёты, — отвечал тот.
— Ты могла бы быть повежливее с моим шефом, — недовольно заметил Андреа, когда Казираги вышел. — Что случилось?
— Учишь меня хорошим манерам? — напустилась на сына Леона. — Конечно, ты теперь вращаешься в изысканном обществе! Мне никогда не дотянуться до уровня продавщицы!
— Мама, оставь этот тон, иначе разговора у нас не получится, — твёрдо сказал Андреа.
— Что ж, я хотела бы услышать, в каком тоне ты будешь рассказывать о ночи, проведённой с этой продавщицей.
— Ты что, устроила слежку за мной? — возмутился Андреа. — Да? Ты даже не отрицаешь этого? Не думал, что ты на такое способна!
— Ничего! Ещё будешь благодарить мать. Потому что сам бы ты никогда не узнал правду об этом монастырском подкидыше.
— Ошибаешься — возразил Андреа. — Эдера мне всё рассказала о себе. И не было никакой необходимости приставлять ко мне сыщика.
— Но, я надеюсь, ты понимаешь всю опасность общения в подобными девушками? От них можно ожидать любого скандала, — оседлала своего конька Леона.
— Мама! — резко оборвал её Андреа. — Ты, кажется, не поняла главного: мы с Эдерой любим друг друга! Ещё что-нибудь надо объяснять?
— Никогда! Никогда я не приму этой самозванки! — перешла на крик Леона. — Ноги её не будет в моём доме! Запомни, это!
— Мама, я не хотел тебя обижать, но если ты будешь препятствовать нашим отношениям с Эдерой, то мне придётся попросту уйти из дома.
— Что? Ради этой продавщицы ты бросишь мать? — истерично возопила Леона. — Я этого не допущу! Слышишь, я сделаю всё, чтобы этого не допустить!