— За что? — тихо переспросила я. — А сам не догадываешься? После того что ты сделал с моим мужем, я тебя не просто ненавижу, я тебя презираю. Ты, тупой самодовольный болван и предатель, даже не попытался ему помочь! Не стал ничего выяснять, не подумал о том, что твой друг, который был рядом с детства и всегда помогал даже во вред себе, теперь сам нуждается в твоей помощи! Ты задал один вопрос, не дослушал ответ и ушел, весь такой праведный, бросив брата там, где его ждала участь хуже, чем смерть! Сразу осудил, даже не пытался… Ты! А когда сам попал в беду — спокойно принял помощь, как так и надо! Ты! Даже! Не извинился! За все это время! Даже не пытался!
Я не орала, выдавая все эти восклицательные знаки свистящим шепотом, и, только выплюнув последнюю фразу, заметила, что давно уже держу его обеими руками за отвороты халата, слегка встряхиваю и шиплю прямо в лицо — наши носы почти соприкасались.
— Я… я пытался! Я пытался вытащить! Из тюрьмы вытащить… пытался… — вдруг потерянно забормотал шиди, пряча от меня глаза. — Я просто… я опоздал… я… я сначала правда поверил… — он говорил так, будто задыхался, — я был так зол… ничего не хотел слышать… а потом… потом начал сомневаться. Я… я стал искать… и спрятал вещи шисюна, когда их хотели уничтожить, сказал, что сам это сделаю…
— И как долго ты сомневался, Лун Вайер? — безжалостно припечатала я. — М-м-м? Успел разобраться до того, как твоему брату выжгли его совершенство?
Шиди побледнел, хотя казалось бы — куда уж больше, он и так был похож на статуэтку из лучшего императорского фарфора.
— Нет… — Бледность начала покрываться лихорадочными красными пятнами.
— Тогда какой толк от твоих сомнений? — Я чувствовала, как наливается гноем нарыв в его душе, и резала по живому.
— Я думал, мы убежим. Уйдем из ордена вместе, потому собирал в цянькунь все. И свои вещи, и шисюна, и даже… даже выкрал пилюли у пика Целителей. Меч не отдавали, тоже пришлось… — Шиди вцепился дрожащими пальцами в рукав моего ханьфу, но мои руки от своего горла убрать даже не пытался.
— Зачем ему был нужен меч, он даже не смог бы вынуть его из ножен, — устало покачала я головой, отпуская его одежду и садясь рядом на кровать.
— В мече часть души заклинателя! — непреклонно посмотрел на меня шиди.
— Дурак ты. Душа заклинателя — в его сердце и разуме, а не в железяке. Пока ты сначала сомневался, а потом выжидал, чтобы добыть этот кусок металла, твой шисюн медленно умирал в тюрьме. И успел оказаться на рабском помосте в таком состоянии, что тебе и не снилось. Ты думаешь, что тебе было плохо? Так вот, ему было хуже.