«Виктор Терентьев» было выведено изящными завитками на картонке. Надя покрутила визитку и убрала в карман пиджака. Она заметила, что, проходя мимо кухни, Терентьев несколько раз втянул носом воздух, словно принюхиваясь.
- Это я сырники пекла. Вытяжка здесь как-то слабовата, я в следующий раз форточку открою.
- Сырники? – мечтательно пробормотал Виктор.
- Хотите сырников и чай травяной? – расщедрилась Надя, догадавшись, что «цельный» начальник охраны не завтракал.
- Ну, если это не будет свинством с моей стороны? – Терентьев сразу сменил надменно-снисходительный тон на скромно-просительный. – Жена на смене, а я боялся в пробках застрять, вот и не…
- Пойдемте, пойдемте.
В отличие от Медного, Терентьев ел медленно, неспеша, щедро нахваливая хозяйку; достал откуда-то из глубин барсетки шоколадку и протянул Наде:
- Для поднятия настроения, а то ты какая-то грустная.
- Непривычно все. В ресторане лучше было, – пожаловалась Надя, отламывая сладкий кусочек.
- Скажешь тоже. В ресторане целый день на ногах, от плиты не отойти. А здесь-то что? Завтрак приготовила да ужин. Эдуардович после восьми приезжает, не раньше. Прибралась, постирала там чего, ну за продуктами сходила. Делов-то! Жены это все, между прочим, за бесплатно делают, а ты еще и деньги будешь получать.
- Я с детства поваром хотела стать, – грустно улыбнулась Надя.
- В школе плохо училась? – сочувственно махнул Виктор.
- Почему плохо? Я с медалью школу закончила, и диплом технолога есть, красный.
- А, по призванию, – по оттенку голоса нельзя было понять, насмехается Терентьев или говорит с искренним уважением.
- У меня дедушка шеф-поваром в ресторане «Русь» работал. Может слышали – Валерьян Кораблев?
- Нет. Это ж, наверное, в советское время было, теперь и ресторана такого уже нет.
- Да. Он в девяностые разорился, Дед перед смертью часто вспоминал и расстраивался, – Надя не заметила, как стала откровенничать перед малознакомым человеком.
- А родители у тебя тоже повара? – Виктор подлил себе чайку.
- Мои родители погибли, уже давно, – сухо сказала Надя, сразу выпадая из воспоминаний о деде, – они пели в опере, но я их не помню.
- Извини, я не знал, – сразу посуровел и Виктор.
- А кем ваша жена работает, что по сменам? – «А что, он про меня расспрашивает, а я не могу?»
- Акушерка в роддоме, – улыбнулся Терентьев.
- Здорово, а я бы не смогла.
- Ну, каждому свое. Вот, не заметил, как все припасы твои подъел, –Виктор встал из-за стола.
- На здоровье, – улыбнулась Надя.
- А бабка грустить не будет, что ты сюда переехала? – как бы невзначай проронил он.