— Конфликт у нас с тобой будет. Серьёзный. Поэтому хочу сразу сказать тебе, учись мне доверять.
— Только в доверии дело? — мне казалось в этот момент, что это ерунда.
— Как ребёнок доверяет своему родителю. Вот такому ты должна научиться.
— Это сложно для взрослого человека.
— Знаю. Отсюда и пойдёт раздор. Но ты умница, моя девочка, — меня так только родители называли, поэтому я немного разомлела, а когда он поцеловал ладонь ещё и возбудилась. — Ты справишься с собой и не будешь мне препятствовать дело делать. И…, - он вырулил к моему подъезду и даже нашёл местечко, где оставить машину. — И мы не должны расставаться, потому что тебя захотят убить.
Я вздрогнула, по телу пробежал холодок. И отступать некуда. Теперь только вперёд, следом за Гурьяном. Попала я. Так и вспомнила, как кричал Антрацит: «Это его самка! Убейте её».
В подъезд мы вошли вдвоём. На стенах никаких надписей, что немного успокаивало и настораживало одновременно. За моей спиной стоял Гурьян. Спокойный, уравновешенный, хотя даже у меня появилось странное чувство, что происходит неприятность.
Я вошла в прихожую. Чужой запах почувствовала сразу. В квартире было не меньше десяти мужиков.
Дверь за нами с Гурьяном закрыли. Я увидела растрёпанную и перепуганную Иру и Юру, который на своей коляске ринулся ко мне и стал материться с яростным приказом меня не трогать. Его, несчастного калеку, сорвали с коляски и запихали в ванную. Туда же засунули кричащую Иру.
Вперёд вышел мой бывший работодатель, сам гендиректор пожаловал. В красивом модном пиджаке и джинсах.
— Здравствуй, Нинель Николаевна, — зло поздоровался он, окружённый своими бойцами. Его серо-голубые глаза зло прищурились на Гуру.
— Здравствуйте, Максим Ярославович, — тихо отозвалась я, надеясь исключительно на волка, что стоял за моей спиной.
Я не знаю, как так получилось. Почему я в это ввязалась. И ума не хватило запаниковать сразу, когда он меня в купе настойчиво портвейном угощал. Захотелось секса с нормальным, здоровым мужиком. Теперь этот мужик стоял седой холкой под потолком и сбивал мои люстры. Его серо-седая спина с взъерошенным стоящим вверх гребнем и сильным, мохнатым хвостом прикрыла меня от пуль. В меня стреляли за последние сутки много раз.
А почему бы Гуру не нанимать меня на опасную работу, не втягивать в неприятности? Пожила бы я ещё пару лет, не зная, что бывают оборотни, ничего бы страшного не произошло.
Ответ был на поверхности, Гуру без меня не может. И вопреки здравому смыслу, решил присвоить с последствиями. Он захотел, а я должна смириться. Как мило с его стороны предложить стать ребёнком. С детьми так не поступают! Никто не заставляет детей смотреть, как летают по квартире кишки врагов папика, как умоляют о пощаде и просят… именно меня просят остановить этот беспредел. А я не могу. Если сейчас встану между Белкиным и Гуру, затопчут.