— Джо, сюда кто-то идет! Срочно прячься! — позади раздался шум, и свеча, служившая источником света, погасла. Я резко закрыла дверь на внутренний замок и заметалась по каюте, совсем забыв, что согласно плану, должна была уже бежать к себе.
— Лекса, твою мать, срочно лезь в шкаф, дурочка! — ругающийся Джо был такой же редкостью, как снег в июне, а это значило, что ситуация была опаснее некуда.
Сам он забрался под кровать, а я метнулась к стоящему у стены глубокому деревянному шкафу. Дернула дверцу и, распихивая рубашки князя, быстро юркнула внутрь.
В этот момент раздался звук открывающегося замка.
Сквозь небольшую щель я увидела вошедшего в каюту князя вместе с одним из своих слуг. Сорвав с себя шейный платок и камзол, он приказал мужчине принести ему воды для умывания, а сам улегся на кровать, прикрыв рукавом рубашки глаза.
Страх железными канатами сковал мое тело, не давая вздохнуть полной грудью. Я чувствовала, как пот стекает по спине, и духота в шкафу не имела к этому никакого отношения.
Как долго мне здесь торчать? Не зная, как крепко спит этот мужчина, я вряд ли решусь выйти из шкафа посреди ночи. А если он и утром никуда не выйдет, или выйдет, оставив в каюте слуг?
Еле сдержавшись, чтобы громко не всхлипнуть и не привлечь к себе этим внимание, я поддалась назад и едва не закричала, почувствовав, как уперлась пятой точкой во что угодно, но только не в стенку шкафа.
Металлическая ладонь сжала мой рот, а вторая рука обхватила за талию, буквально впечатывая в твердое тело стоящего за спиной мужчины.
— Я знал, что ты бедовая, кошечка. Но не до такой же степени? — раздался в ухе знакомый шепот, выбивающий почву у меня из-под ног.
«Подонок! Сволочь! Скотина! Гад ненормальный!» — мысленно орала я на крепко сжимающего меня в объятиях меха, чувствуя, как страх капля за каплей покидает мое тело, и его место занимает праведное возмущение.
Еле сдерживаясь, чтобы не начать бешено вырываться и не выдать себя с головой Олсену, я зажмурилась и начала считать до десяти, но покоящаяся на моем животе горячая ладонь не давала сосредоточиться, вызывая сладостное томление во всем теле.
— Какого черта ты здесь делаешь? — прошипела я, когда металлическая рука перестала сжимать мой рот, и скользнула к шее, холодя кожу и пробуждая к жизни сотни мурашек.
— Тот же вопрос я могу задать тебе, но не буду. Очевидно, что я здесь за тем же, зачем и вы с приятелем.
— Диадема… — сорвалось с моих губ, и Макс снова заткнул мне рот, так как вышло громче, чем я думала.
Видневшийся в щели Олсен подскочил с кровати и заозирался по сторонам в поисках источника шума, а мое пугливое сердце вновь пустилось в галоп. Мозг усиленно заработал, стараясь придумать причину, по которой я могла бы находиться в такое позднее время в шкафу чужого мужчины, но в голову, как на зло, ничего путного не приходило.