Рядом стоял одноглазый рыжебородый мех с уродливым, пересекающим щеку и подбородок шрамом. Тот самый мех, который четырнадцать лет назад лишил его, Макса, руки, и пытался убить малышку Александру.
Мужчина, судя по всему, Волконского не признал. А вот Макса эта рожа не раз преследовала в кошмарах.
— Я гость императрицы, — парень решил использовать последний аргумент.
— А кто думаешь приказал тебя схватить? — снова расхохотался старый знакомый прежде, чем сильным ударом по голове, вырубить пленника.
Город Барле, Железная империя
Две недели спустя
Утро постепенно переходило в день, и день этот обещал быть точно таким же как вчера или позавчера, а потому желания подниматься с постели, одеваться, идти завтракать и заниматься какими-то пустыми делами не было никакого.
Ставшая, с недавних пор, моей постоянной спутницей апатия, вновь подняла свою уродливую голову, нашептывая на ухо все то, что я и так знала.
«Сегодня он тоже не придет. И завтра. И послезавтра. Забудь его. Живи дальше. На что ты надеялась? Что после всех этих телодвижений на него нахлынет озарение, что вот она ты, единственная и неповторимая, и больше никто на свете не нужен? Дура! Какая же ты дура!»
Стоило признаться в любви, как мужчина дал деру. Сюжет для водевиля. Я бы может даже посмеялась, если не было бы так горько.
До сих пор помню, как ждала его на следующий день, как радовалась вместе с Милли, выбирая наряд для встречи, мечтала его поразить. А он не пришел. Тысячи оправданий ему придумала, в гостиницу рванула, а там его друг с какой-то девушкой в постели. Нет, Макса не видел со вчерашнего дня. Нет, ничего не передавал. А на мое смехотворное предположение, что с ним что-то случилось, грустно пожал плечам и бросил, что с Волковым такое бывает. Погуляет и вернется.
Вот это «погуляет», тогда как выстрел в голову прозвучало. Отбросило к стене и убило.
Теперь на свете жила не жизнерадостная Лекса, принцесса Железной империи, а ее ходячий, безэмоциональный и холодный труп. Он иногда спал, иногда ел, иногда даже отвечал на вопросы, но в оставшееся время был молчалив и замкнут.
Где-то на периферии сознания я понимала, что мне нужно встряхнуться, выбросить все мысли о мерзавце прочь из головы и начать новую жизнь, благо для этого были все условия.
Милли окружила меня заботой и вниманием. Исполняла любую мою прихоть, сыпала идеями, вытягивала меня на прогулки. А я принимала все как должное и даже забывала порой ее благодарить. Бессердечная сволочь!
Единственное, что меня успокаивало, это визиты Артема. Он стал частым гостем во дворце, сопровождая вечно досаждающего своим вниманием князя Олсена, и гуляя с ним по аллеям, я часто ловила себя на том, что пялюсь на парня, чьи черты лица напоминали мне о его негодяе братце. Не знаю как, но это одновременно и усиливало, и смягчало ту боль, что поселилась в сердце.