Новая господарыня выпрямила спину, продолжая стоять на обозрение толпы.
- Государыню на благословение зовут, - Софию тоже повели в собор.
Корона деда всей тяжестью опустилась на голову внука. Нет, старинный венец был гораздо легче шлема, но груз власти сразу придавил нового господаря. До этого момента происходящее никак не хотело восприниматься всерьез, все казалось каким-то нелепым сном, пока металл не коснулся лба, отрезвляя: вот твой народ, голодный, измученный войнами, жаждущий лучшей жизни, и теперь ты отвечаешь за них, и перед ними… и перед Богом.
Обратно на площадь новый господарь вышел уже в венце. Обряд свершился.
- Ну, Яков, рассказывай, - Кароль устало повалился на лавку. Тяжелый день подходил к концу.
К господарю сразу подбежали холопы, чтобы стащить сапоги, но София отогнала их, сама помогая мужу освободиться от тесной обуви.
- Да чего там рассказывать, - улыбнулся Яков. «Вот ведь злыдень, знает, что помираю от любопытства, а все тянет». Кароль замахнулся на Ступицу снятым сапогом. – Рыгорка где?
- В могиле, - шмыгнул носом Яшка.
- Как в могиле?
- Зарезал его Желудь по наущению Крушины в ночь перед Кругом. Кабан этот толстозадый думал - удрать успеет, но мы его перехватили, сам лично ему пузо вспорол, но господарика уж не спасти было. Ну, Крушина, конечно, на Круг явился уж государем, разодетый, в алом контуше. Черный давай его славословить. Старейшины некоторые ворчали, да кого еще. И тут в круг нищенка вырвалась с дитем своим больным, ну помните, та, что Рыгорку заразила. Как из ниоткуда взялась.
- Ты знаешь, что Рыгорка проказный был? – перебил Кароль. - Я тебе не сказывал.
- Да сам он во хмелю проболтался, язык за зубами держать не умел, Царствие ему Небесное. Так вот, эта нищенка давай кричать: «Круль Каменец мою дочь исцелил, к руке внука Рыгора приложилась и вылечилась. Смотрите, люди добрые!» И давай девку свою вертеть, рукава ей закатывать. А у девчонки той ни пятнышка, ни волдырика. Ну Крушина заорал, мол, сговор это, и не болела она. Да только девчонку эту многие знали. Шум поднялся. И Кучка этот сутулый, кто б подумал, тебя господарем выкрикнул. Тут в круг Черный вскочил. Нельзя, говорит, распутника в господари. Он, мол, при жене венчанной, мою дочь пытался соблазнить, вот подарками ее задаривал. И цепком золотым перед всеми трясти. Да тут златарь выскочил. Брешешь, говорит, то покойный господарик Рыгорка у меня заказывал, а пан Каменец, дескать, ругал его за траты: «Воины голодные сидят, семьи кормить нечем, а ты полюбовнице безделицы покупаешь». Ну, тут все стали припоминать, как ты гетманом крульским пленных щадил, как крестьян от Рыгоркиных людишек вороватых оберегал. Короче, тебя выкрикнули. А Крушина так зло и говорит: «Выбирайте, выбирайте. Он с того берега может и не вернется». Ну, тут я смекнул, что засады станет делать. Ребят собрал и к бродам. Вот Юраську сумели отбить. Он с бабой своей сначала чуть крулам в лапы не попался, хорошо свернул к замку Луговых, Мирон его оврагами вывел. А потом уже при переправе на них Крушины люди кинулись, да мы отбили. Так вот, - Яков задорно хлопнул себя по колену.