— Шину проколола, растяпа, — Алена с преувеличенной суетливостью наклонилась к колесу.
— Давай я посмотрю, — Антон тоже наклонился, провел пальцем по разрезу, — я тебе ее дома заклею, но сейчас придется вести. Ален, я на девяносто девять процентов был уверен, что выиграю, — его голос слегка дрогнул.
— Каким бойким оказался один процент, — огрызнулась Алена, — Тишин, если бы ты проиграл, я бы тебя возненавидела.
— Я это почувствовал, мне как кто пинка для ускорения дал, — Антон виновато улыбнулся. — Я поведу велосипед. Вась, ты с нами?
«Еще и этого зовет!» — злость на Тишина не проходила.
— Нет, — отмахнулся Васька, с палкой шашлыка в руке уже подсаживаясь к компании, — меня к достархану твою победу праздновать пригласили.
«Вот как этот тип так умеет без мыла везде пролезть?» Алена махнула всем рукой и пошла по тропинке, Антон смиренно повел за ней велосипед.
Кузнечики оглушительно стрекотали, разрывая тишину июльского вечера, у них тоже сейчас были свои важные и такие же отчаянные соревнования. «Смешно — как недалеко некоторые люди ушли от кузнечиков», — Аленка хмыкнула своим мыслям.
— Надо мной смеешься там? — почувствовал, что раздражение дамы спало, и подрулил к ней Антон, зашагав рядом, теперь их разделял только усталый велосипед.
Алена упрямо продолжала молчать. Молчанка длилась уже минут пятнадцать, напрягая обоих, но Алена гнула свою линию, чтобы до Тишина окончательно дошло, какую глупость он сегодня совершил.
Впереди среди густой травы появилась развилка, и Антон внезапно повел велосипед налево.
— Эй, ты куда? — возмутилась Алена. — Нам же прямо.
— Да нет, нам сейчас лучше налево, — оглянулся куда-то назад Тишин. — Ален, неужели так трудно было просто сказать — куда ты идешь? — вот теперь он не оправдывался, роли поменялись. — Я понимаю, что нельзя все время взаперти сидеть, друзья — это святое, кто против бы был, но предупредить же можно, чтобы я подстраховал.
— Зачем меня подстраховывать? — проворчала Алена. — Здесь полно народу, что со мной могло случиться, — его тон воспитателя сильно ее раздражал.
— Абсолютно ничего, — небрежно пожал плечами Антон, — если не считать, что шину тебе разрезали.
— Да это мне в кусты пришлось зарулить, там, наверное, на сучке пропорола.
«Всему можно найти логическое объяснение, почему надо везде видеть криминал, у Тишина уже профессиональная деформация».
— Ален, это разрез. Ты сейчас бы одна вела велосипед.
— Меня бы проводили.
— Ну да, Широков этот разнузданный? В траву, быстрей! — Антон внезапно развернул велосипед и, врезаясь в заросли пижмы, потянул за собой и Алену.