Химера стояла как вкопанная, похоже, ее шокировало столь вольное и решительное обхождение. Сначала похищение летучими обезьянами, а теперь еще и это.
— Молочка? — поинтересовалась моя матушка Бастинда с добренькой улыбочкой.
Я вежливо отказалась.
— И надолго вы заглянули в эти края? — светским тоном осведомилась я.
Хотела бы я знать, как они сюда пролезли. Но спросить — нет, решительно невозможно. Это означало бы подвергнуть свое колдовство сомнению…
— Нас привело твое письмо, — словно прочитав мои мысли, сказала она и больше вдаваться в подробности их с бабушкой появления не стала. Только усмехнулась. — Могла бы и раньше написать.
Она вскинула подбородок и посмотрела осуждающе. Я подавила желание начать оправдываться и долго извиняться.
— Ты верно уловила тенденции. И я рада, что ты понимаешь важность борьбы.
— Борьбы? — тупо переспросила я, не улавливая ничего.
— Сопротивления. Называй как хочешь.
Она пожала плечами и направилась в дом. Козья голова химеры принялась мирно пощипывать траву.
— К-какого сопротивления? — У меня начал подергиваться глаз.
— Ведьмы против магов. Мы с бабушкой в штабе.
— Ма? Вы что, затеяли какую-то войну?
— Да. Победоносную. И ты к нам, конечно же, присоединишься.
— Нет, — с ужасом выдохнула я.
Колени слегка подкосились, голова начала кружиться. Меня без моего ведома и согласия уже взяли в оборот и включили в ряды революционерок.
— Нет, я не хочу. У меня твари… магические. Исследование.
Но маму не могла сбить с намеченного курса такая мелочь, как несогласие участвовать в ее авантюре.
— Ведьмы рождены свободными. Мы должны бороться за естественное право творить любые чары без всяких идиотских ограничений. Мы не должны стыдиться своей сути. Но главное, пора положить конец, когда наши труды присваивают себе всякие балаболы. Хватит.
Я даже не могла представить себе масштаб катастрофы. А мама распалялась все больше и больше. Она затеяла переворот и погрузилась в интриги. Похоже, ей сделалось ужасно скучно со своими летающими обезьянами, и она взялась за политику и магов.
— Мы им покажем.
— Мы? То есть вы с бабушкой?
— Нет, конечно. Нас много. И не могла бы ты… хм… распутать линии, чтобы мы могли пустить сюда наших союзниц? Эти чудесные леса станут нашей партизанской базой. И будем совершать разрушительные вылазки.
— Я не позволю. Эти леса — мой заповедник, — взвилась я.
Мама повернулась, моргнула слегка удивленно и, видя выражение моего лица, предприняла обходной маневр:
— Хорошо. Вернемся к этому вопросу позже.
Мне стало понятно, что от меня не отстанут до тех пор, пока заповедник не наводнится самыми разными ведьмами. Я очень ярко представила себе, как они шатаются тут и там, строят свои козни, засоряют эфир разнообразным колдовством, суют свои носы куда только могут, склочничают и жалуются на погоду и условия. Потом за ними явится орда магов в балахонах, и начнется заварушка… И я в центре всего этого безобразия.