Я едва не застонала. Значит, не так уж он и привязан к своей башне, раз может довольно свободно расхаживать. Ну, все. Не видать мне покоя.
Он добрался до входной двери и забарабанил в нее изо всех сил. Было крайне сложно делать вид, что я ничего не слышу.
Потом он почти впечатался носом в окно и корчил дикие рожи. Я отвернулась и принялась подбрасывать в печку дрова.
Может, ему надоест, и он просто уйдет. Вроде все стихло. Ушел? Я поднялась с кресла и выглянула в окно. Через сугроб тянулась колея, потом эта самая колея сворачивала за угол.
Я перешла к другому окну. Он. Стоял. В огороде. И жевал горошек. Прямо со стручком. Увидев меня в окне, махнул рукой и пошел к черному входу.
Дверь-то не заперта!
Я поспешила туда, но опоздала. Маг ввалился ко мне в хижину. Метла в моих руках оказалась сама собой. Взмах. По моему плану метла должна была обрушиться прямиком на голову нахала, рискнувшего нарушить границы ведьмовского домика.
Но палка оказалась остановлена цепким захватом. Я дернула метлу на себя, она не сдвинулась с места.
Маг улыбнулся широкой белозубой улыбкой. Невыносимый тип.
— Добрый день, ведьма, — вежливо поздоровался он, — Я стучал.
— Я знаю, — ответила я, все еще продолжая дергать метлу.
Мерлин продолжал сжимою метлу и самым светским тоном продолжил:
— Признаться я в недоумении, с чего бы зиме наступить настолько внезапно. Да еще с такими выдающимися сугробами.
— А с того, — пыхтя и отдуваясь, сообщила я, — Что сегодня у меня по плану зима. Завтра уже начнется весна.
Он неожиданно разжал руку, и мы с метлой рухнули на пол. Это было довольно унизительно.
— Как? Ты смеешь вмешиваться в естественные циклы смен времен года? Это же запрещено вестфалнакской конвенцией от 1689 года.
Вот. Начинается. Именно по-этому я уехала сюда, чтобы не слушать все эти нудные речи про конвенции и про «можно» и «нельзя».
Я уже начинаю ощутимо скучать по старому чернокнижнику. Его не волновали такие мелочи, как смена времен года.
— Форсированная смена циклов может привести…
— Пришел ко мне в дом и давай навязывать свои магические принципы, — огрызнулась я, — Нет Мерлин, который никакой не Мерлин, тут на много миль вокруг действуют мои правила.
Я поднялась и поудобнее перехватила метлу. К чему приводит доброта, подашь человеку воды, а он на следующий день вламывается к тебе домой и начинает поучать на тему погоды.
— Ты хоть знаешь, что в этих местах зима длилась почти восемь месяцев. Это вообще нормально? Как по мне — чистый бред. Если природа бредит — это не значит, что нужно все пустить на самотек, — попыталась я воззвать к разуму.