Спейси был прав, он не принуждал ни меня, ни Мэнди к сексу. Мы сами, как мотыльки, прилетели на огонь. И даже сейчас при всем моем презрении к этому человеку, я хотела его. Меня заводил даже его голос, и этот наглый пошлый напор. Кажется, мне пора лечиться, никогда бы не подумала, что буду сходить с ума по такому мерзавцу.
– О каком хоть согласии идет речь? Все тебя просто боятся, а ты и рад тешить свое раздутое эго жалкими перепихонами, – сдерзила я.
Спейси вдруг глухо зарычал и резко свернул куда-то в сторону. Машина некоторое время неслась по какой-то плохой дороге, затем остановилась. Директор ударил по рулю и разблокировал двери.
– Выходи! – приказал он, – Пошла отсюда!
От крика мужчины я вздрогнула, но поспешила выйти из машины. Кажется, он решил проучить меня и оставить в каком-то непонятном месте. Надеюсь, телефон еще не сел, и я смогу вызвать такси.
Я осмотрелась по сторонам, думая, что, возможно, смогу понять, где нахожусь. Мы остановились на высоком холме, с которого открывался вид на город. Вокруг не было ни души, а только темнота и деревья. Участок освещался лишь автомобильными фарами. Если бы не сложившиеся обстоятельства, я бы даже оценила романтичность этого места. Буду молиться, чтобы таксист смог меня найти.
Из машины резко вышел Спейси, громко хлопнув дверью. Он сделал несколько шагов туда-сюда, потом схватился за голову.
– Как же ты меня бесишь! – выругался директор, – Даже если у нас только секс, почему я должен постоянно бегать за тобой?
– Я тебя не прошу, – уверенно сказала я.
– Но я хочу! – мужчина в один шаг преодолел расстояние между нами и резко схватил меня за подбородок, – А что ты хочешь, Бейли?
Все мое нутро пищало, умоляя сказать «тебя, тебя», а трусики уже так намокли от возбуждения, что я боялась садиться в машину, думая, что оставлю на кресле мокрые океаны. Однако мне удалось собрать всю волю в кулак, чтобы дать отпор.
– Домой, – прошептала я.
Спейси посмотрел на меня разочарованными глазами, но убрал руки с моего лица. Он снова схватился за волосы, смачно выругавшись, затем направился к машине.
У меня вдруг появилось ощущение, что это конец. Что, если сейчас мы сядем в машину, и директор отвезет меня домой, то между нами уже никогда ничего не будет. Мне стало страшно от таких мыслей, и я, не осознавая, что делаю, потянула его за руку.
Брайн сразу же обернулся. На его лице не было ни тени удивления. Подонок, он знал, что я сдамся! Значит, он специально разыграл всю эту драматичную сцену. Какая же я дура!
– Так-то лучше, – ухмыльнулся Спейси.