Понятно было, что Николь все поняла. Я сомневалась, что она еще когда-нибудь вытворит что-то подобное. Думаю, она бы призналась во всех грехах, даже в тех, в которых не была прежде замечена, лишь бы заслужить прощение хозяина. Николь плакала и просила пощады. Она так боялась тонких ветвей, что умоляла Артура наказать ее ремнем, пусть и в двойном размере – я бы на месте Николь так не рисковала. Понятно, что Артур не отреагировал на мольбы. Он просто попросил меня крепче держать Николь, а затем с еще большим рвением принялся ее пороть. Комнату наполнили слезные мольбы и свист, который возникал каждый раз, когда Артур рассекал ветвями воздух.
Не знаю, сколько Артур порол Николь – если считать удары, то их было не меньше тридцати. Но я бы не удивилась, окажись их больше. Мне казалось, что наказание длилось вечность. Ох, когда Артур закончил пороть свою непослушную служанку, он приказал ей поцеловать ветви и его руки – Артур хотел, чтобы Николь показала, насколько она благодарна за такой урок... А чтобы Николь продемонстрировала, что она осознала все ошибки, Артур еще несколько раз отправлял ее на кухню. Каждый раз он просил приготовить сложные блюда, для некоторых не было каких-то продуктов, и Николь сразу сообщала об этом Артуру. Не знаю, как ей удавалось держаться. Ходить практически обнаженной по дому после сильной порки, и при этом здраво мыслить. Я бы так не смогла. Я даже не могла уже есть то, что приносила нам Николь, поэтому была весьма рада, когда Артур отправил меня в свою комнату.
Мне хотелось сразу же забыться тревожным сном, но не получилось, а когда я стала засыпать, ко мне заглянул Артур. Я тут же вскочила с постели, предчувствуя что-то плохое. Он заставил меня раздеться, но не полностью – на мне остались чулки и лифчик, и я была очень благодарна Артур за это. Артур сказал, что я была послушной девочкой, но он не может оставить меня без порки. О боже… меня словно окатили ледяной водой.
– Эрика, моя дорогая. Если молодых и наивных девушек регулярно шлепать, то им это пойдет на пользу. Заметь, я делаю это только для твоего блага, – мне лучше было молчать, чтобы не вызвать на себя гнев Артура, – но поскольку ты сегодня была послушной, то я отшлепаю тебя расческой, – когда я принесла Артуру расческу, он сдернул с моих бедер трусики и уложил на подлокотник кресла. Признаюсь, что лежать так было не совсем удобно, ножки скользили по коврику, и мне было сложно собраться, но очень скоро я забыла об этой проблеме, когда Артур нанес первый удар…Чтобы расческа прикладывалась к моей попке, а не выше, Артур положил руку на мою спину, таким образом придерживая меня и не позволяя скользить по ковру.