Дыхание перехватило. Туманные голубые глаза смотрели с нечеловеческой яростью, сердце вопило от страха, негодования и стыда.
Я старалась припомнить хоть какие-то приемы самообороны, но тело будто парализовало. Его внешняя худоба оказалась обманчивой — хулиган обладал не дюжей силой, впечатав меня в сугроб.
— Твой папаша прав — я и есть отброс, малая! И с этого дня ты будешь прислуживать отбросу, стелиться перед отбросом, беспрекословно выполнять команды отброса, иначе жизнь в Северном Чертаново покажется тебе чистилищем. Кстати, я и с папашей твоим с удовольствием познакомлюсь! — осатанело улыбнулся, оголяя белоснежные клыки.
— Не познакомишься. — произнесла безучастно.
— А что, зассыт связываться с отбросом?! — Воин мерзко заржал, перекатывая жвачку во рту.
— Мой папа награжден орденом Мужества посмертно, за то, что не боялся таких, как ты. Жаль, не сможет спуститься с небес, чтобы набить тебе морду!
Время остановилось. Звуки замерли. Кажется, даже снег перестал идти. Мы оба с лютой ненавистью смотрели друг другу в глаза, как непримиримые соперники. Как воины, готовые схлестнуться в смертельном поединке, а пока, находящиеся по разные стороны баррикад.
Хулиган ослабил хватку, позволяя, наконец, вырваться и на онемевших негнущихся ногах я побежала к подъезду. Меня всю трясло. Я ненавидела Воинова и всё, что с ним связано: этот район, эту школу, и даже чертов киоск с бесподобным кофе!
А еще я до трясучки скучала по своему отцу.
Почему такие, как этот отморозок и его банда беспрепятственно ходят по земле, а самоотверженный герой гниет в могиле с червями?! И где взять бланк с рецептом выздоровления, чтобы время хоть немного зарубцевало старую кровоточащую рану?..
Глава 5
— Хей, систер! Как дела?! — Лёша появился в коридоре, едва я переступила порог квартиры.
— Как у пуговицы, что ни день, то в петлю, — промямлила, отряхивая воротник от снега.
Кареглазый брюнет среднего роста с рваной челкой, чуть нависающей на глаза, почесал переносицу, старательно изображая умирающего лебедя. Только в отличие от мамы, передо мной можно было не разыгрывать спектакль. Нагреть градусник под раскаленной лампой — излюбленная хитрость братишки, чтобы лишний раз поваляться дома вместо уроков.
— Эй, кто обидел мою драгоценную, систер?! Назови его имя, голову отверну!
— Все в порядке, немного устала. Все-таки первый день в новой школе…
— Дай, обниму! — неожиданно Лёха сгреб меня в охапку: почувствовала себя беззащитной младшей сестренкой, уткнувшейся в крепкое мужское плечо.
— Роза, на тебе лица нет. Точно все хорошо? В чем слабость, сестра?! — последнюю фразу он произнес с интонацией персонажа Сергея Бодрова из легендарного фильма нулевых.