Какого… Хрена… Здесь… Происходит… Примерно это пронеслось в голове Хейли. В такой последовательности, с такими паузами. Она округлила глаза и открыла рот. Тут же его захлопнула, попыталась сосредоточиться и подобрать слова. Эмоции не влезали ни в какие внятные конструкции.
— Серьёзно? — через несколько мгновений смогла выдать она.
Мужчина, стоящий напротив, непонимающе сдвинул тёмные брови.
— Да, я владею турагентством…
Он в своём уме?
— Да вы нахрен прикалываетесь? — вот теперь мысли стали оформляться в слова. — Мне двадцать пять, и я не могу выйти из дома без няньки?
Мистер Мэнсон как-то вдруг замер. Брови остались всё так же сдвинуты, угольный взгляд застыл на лице Хейли, потом метнулся к волосам и тут же начал медленный спуск к носу. Остро прошёл по плечам в клетчатой рубашке, рваным джинсам, и так до самых кед. Если бы не крайняя степень возмущения, Хейли могла бы и покраснеть. Но не сейчас.
Пауза начала затягиваться. Взгляд Мэнсона наконец снова поднялся, а чёрные глаза заглянули в голубые.
— Двадцать пять? — коротко переспросил он.
Это всё, что его интересовало?
— Да! — выпалила Хейли.
Мужчина прищурился.
— Не сказал бы.
Она уперла кулаки в бока. Как нужно реагировать на такое замечание?
— Спасибо…
— Это не комплимент, — оборвал Мэнсон.
Хейли почувствовала, как запылали кончики ушей. Заносчивый урод. Она оказалась в опасной близости, чтобы высказать это вслух. Оборвала себя в последнее мгновение.
Нужно успокоиться. Сосчитать до десяти, подумать о приятном…
Хейли запрокинула голову, посмотрела в посеревший потолок: в правом углу по нему пошла небольшая трещина…
— Послушайте, Майрон — можно называть вас Майроном? — вопрос стал риторическим. — Спасибо за предложение, но ваше сопровождение мне не нужно. Я приехала в отпуск, и отдыхать буду так, как посчитаю нужным. Без посторонней помощи.
Но эта речь не оказала никакого эффекта.
— Это не моё предложение, — сухо обронил Мэнсон. — Я обещал.
С ним невозможно общаться. Как он дожил до своего возраста (тридцать шесть? сорок?) и его никто не прикончил?
— Освобождаю вас от обещания, — рявкнула Хейли. — Всего доброго.
Она сделала шаг вперед, схватилась за дверь и с шумом захлопнула её прямо перед прямым носом. Развернувшись на пятках, тяжело привалилась к дверному полотну. Глаза сами зажмурились.
Раз, два, три, четыре…
— Не нужно было с ним ссориться, детка, — раздался мягкий голос с другого конца коридора. — Брент говорил, что он хороший человек, тихий только слишком.
Хейли устало посмотрела в линзы очков.
— Он не тихий, тётя Элла. Он надутый сноб.