Он переводит взгляд на меня.
— Твоя мать жива, — говорит он. — И твое присутствие там необязательно. Помочь ей ты можешь только здесь.
Его рассказ задевает что-то внутри меня. Когда он говорит о своей матери, что-то в его глазах меняется. Но стоит ему взглянуть на меня, как опять возвращается эта жестокость и ненависть.
Да, мне, наверное, в чем-то жаль его. Но моя мама жива и нуждается во мне. И я должна бороться за то, чтобы быть рядом с ней.
— Но ты же получил свое! — возмущаюсь. — Ты же не собираешься держать меня здесь взаперти вечно?
Откуда-то во мне появляется уверенность. Может быть, потому что я впервые вижу хоть какие-то эмоции на его лице.
Вижу, что он злится. Но не боюсь. Хотя чувствую скрытую угрозу. Опасность, исходящую от него.
— Что же я получил? — усмехается и продолжает расстёгивать рубашку.
Я не решаюсь ответить. Прикусываю губу. Опускаю взгляд. Чувствую, что краснею. Но собираю всю пока несломленную силу воли и произношу:
— Вы лишили меня девственности. Стали первым. Разве Вы не этого хотели?
И решаюсь посмотреть ему в глаза.
Но в них опять холод.
— Нет, — произносит он. — Ты не исполнила мой приказ. Я не был у тебя первым.
От возмущения я начинаю глотать воздух. В конце концов, немного успокоившись, спрашиваю:
— Как Вы можете? Ты… Вы же видели все сами!
— Ты про кровь?
Его вопрос опять вгоняет меня в краску.
— Ты же сама сказала, что у тебя месячные. Эти пятна крови не из-за того, что я порвал твою целку. Ее уже там не было. Ты ослушалась. Поэтому будешь наказана.
— Меня будут искать. Уже ищут, — говорю я. — Вас посадят.
— Тогда твоя мать умрет, а отец сгниет в тюрьме.
Он так спокойно говорит об этом, как будто о погоде на завтра.
— Не забывай, — сквозь зубы цедит он и делает ещё один шаг ко мне, — я твой хозяин. Ты принадлежишь мне. И долг пока не погашен.
Подходит совсем близко, кладет ладонь мне на горло и прижимает к стене.
Двое суток я пытаюсь выбить эту девку из башки. Сука.
У меня и до нее были девственницы. Но почему-то именно первый секс с ней никак не хочет выходить из моей головы. Закрываю глаза и слышу ее крик, когда вогнал в нее член. Одним толчком. Сразу по самые яйца.
И чувствую, как по позвоночнику пробегает волна электрических искр.
Я всегда мог контролировать свои эмоции. Но не с ней.
Каждую нашу встречу мне стоит больших усилий оставаться холодным. Она разжигает во мне то, что запрятано давно и глубоко. И я не хочу доставать это.
Эта ее способность злит меня больше всего. Взглядом своих голубых глаз она ныряет куда-то в глубины моей души. Хотя мне казалось, что души у меня давно уже нет.