Костик направился к технике для повторного взаимодействия со словами: «Тупая коробка!» Но в это время из него раздалась пронзительно неприятная волна скрипа, смешанного с шипением, как очень громкие помехи. Всех передёрнуло, звук отложил волеизъявление Кости, от неожиданности тот интуитивно пригнулся и прикрыл уши руками.
Канал остался прежним, но названия не было, а на экране появился какой-то престарелый мужик с очень важным, но спокойным лицом, покрытым двуцветными татуировками, оттенком напоминающими недавно закончившееся свечение за окном — синие с зелёными контурами. Нанесённые узоры или символы на его коже меня взволновали, показалось, что я видел в них некоторые знакомые детали, но чем сильнее пытался всмотреться, тем меньше понятного наблюдал. Следом в поле моего зрения попали глаза старика, крупные яркие радужки, совершенно не похожие на человеческие, окончательно сбив с толку.
Все пацаны засмеялись, обсуждая его внешний вид. На нём было светлое одеяние, похожее на мантию со скинутым назад капюшоном. Крайне странные, но мягкие черты лица, без растительности, свежевыбритый. Тату с низа переходило в шею, длинные волосы непонятного цвета, словно крашенные в серый, но важнее всего всё равно глаза. Признаки сильно затрудняли опознание его расы. Образ старика невольно натолкнул Рому на сравнение сначала с Ведьмаком, а затем дошли до нового вида Сидхов. Кроме шуток и предположений по поводу цели столь эффектного появления, удачно совпавшего с багом интерактивки, новая ТВ звезда в свой адрес от нас ничего не получил.
Костик решил подождать, объяснив желанием увидеть дальнейшее. Кто-то вспомнил о Серёже, а Рома прокомментировал это упущение словами:
— Как всегда, самое дельное пропускает! По-любому за пивом ещё побежал.
Его изречение было небезосновательно, по сути, сияние кончилось несколько минут назад, и Серёжа должен был уже вернуться, если снова не отправился в магазин.
— Ага, нам больше ничего покупать не захотел, вот и соскочил потихоньку, зрелищем прикрывшись, придёт и скажет: «Я вас звал, а досмотрев, решил сходить, заодно».
Все гоготали, раскручивая тему Серёжи.
Была версия о том, что он до сих пор стоит с открытым ртом и залипает в небо. И пусть явление иссякло, зато открылись звёзды. Космос — с детства одна из немногочисленных страстей Сергея, однако он любил им любоваться, а не изучать. Соответственно его знания в этой области трагично обрывались где-то после определения «вакуума», однажды услышанного в научно-познавательной передаче. Но он не смог полностью запомнить текст, путал с другим подобным термином и на свою беду как-то раз решил попробовать сумничать, опершись на изменённую версию. В результате мы несколько лет дразнили его этим обозначением, припоминая тот опыт одним словом «вакуум» каждый раз, когда он тормозил, то есть, очень часто.