Как приструнить зарвавшегося хама
Он закатил глаза.
— Начинает казаться, что некоторые древние артефакты себя изжили. Возможно, Шаамни уже не так важна, как прежде.
— А теперь я требую плату еще и за доставленные неудобства! — подняла руку, в довесок к которой шла широкая ладонь Гардиана. Между прочим, она тоже лежала на моих коленях. — И за поруганную честь, — добавила, разглядывая его пальцы.
Коротко стриженные ногти, никаких мозолей или царапин, удивительно мягкая ухоженная кожа. На безымянном пальце перстень с квадратным сапфиром под цвет чешуи на запястье. Мягкие небольшие чешуйки плотно облегают кожу и напоминают змею, спящую браслетом на его руке.
— Надеюсь, это не заразно?
— Спросила женщина из квартала прокаженных. Точнее, конечно же, девушка.
И взгляд такой иронично-проникновенный, что аж до мурашек. Поражает, как некоторые способны взглядом сказать больше, чем словами. А еще у некоторых вместо языка стилет!
— Сомнения? Ты у нас что, чресловед по специальности?
— По призванию, — бросил он, мазнув по мне оценивающим взглядом. — Трех тысяч золотых хватит?
Я подавилась воздухом, уже и позабыв про финансовый вопрос. За три тысячи золотых пусть и руку отрубает, чего уж там. И вопросы глупые задает, и гадости говорит, и ведет себя как чурбан отмороженный, и вообще. Согласная я, очень даже, где подписать?
Состроив недовольную физиономию, я выдохнула и небрежно бросила:
— Так и быть. Можно сказать, помогу бесплатно, по доброте душевной.
Он усмехнулся, а через какое-то время тишину прошили ироничные нотки красивого мужского голоса.
— Невинность? Серьезно?
Смотрю, кто-то никак не угомонится. Как его этот вопрос задел!
— Гоблины берут особую плату за особые услуги.
Собеседник приподнял бровь. Три секунды, бровь вернулась на место, а отблеск интереса в его глазах пропал. Я усмехнулась. Что не так с этим недочеловеком?
— Они достали перо дивноптицы для зелья. У меня ни возможности, ни способностей, ни опыта выслеживания добычи. Тем более, такой редкой и опасной. Выбора не было.
— Почему невинность?
— Если гоблин забирает девственность ведьмы, отданную добровольно, к нему переходит и ведьминская сила.
— Но ты не ведьма.
— Но они-то об этом не знают.
— Никогда не видел ведьмаков среди гоблинов, — усомнился Гардиан.
— А ведьм, готовых добровольно отдать гоблину невинность?
Гардиан хмыкнул. В квартале многие считают, что я ведьма, и это к лучшему. Ведьмы не запрещены законом и их побаиваются — за ними клан, ковен и все такое, а вот менталисты…