Только немного испачкался подол, потому что наотрез отказалась его укорачивать, и даже в паре с высокими каблуками оно волочится по земле.
Он ждет меня через дорогу от ресторана. Курит в темноте. Черная футболка и черные джинсы, растрепанные от ветра жесткие черные волосы.
Такой безумно красивый, что сразу падаю к нему в руки, даю себя обнять. Выпила три глотка шампанского, но пьянит меня его запах: какой-то терпкий парфюм и крепкий запах табака. Он всегда много курит, а я могу наблюдать за этим часами.
— Точно одна сегодня? — Он сам ловит такси, прямо на дороге.
— Одна, — так сильно смущаюсь, что краснотой моих щек можно разводить огонь. — Тут все до утра будут.
— Ок, школьница. Неохота на злого папашку нарваться.
— Я больше не школьница, — делаю вид, что обижаюсь, но Он затаскивает меня в такси и начинает целовать.
Мне не очень приятно целоваться. Это мокро и скользко, но мне нравится, как Он меня обнимает: крепко, словно хочет раздавить. Как будто это такое мужское признание в любви.
В лифте сам достает из моей сумочки ключи.
Переступаем через порог.
Не дает включить свет, отводит руку от выключателя.
— Может, на койке твоих предков? — Он посмеивается, стаскивая обувь.
Отрицательно мотаю головой — и в животе внезапно холодеет.
Что это? Паника девственницы?
В семнадцать вроде не поздно, а уже как раз.
Я сама выбрала этот день. Приурочила к особенной дате.
И надела белое кружево под свое почти_невестино платье. Тысячу раз представляла, как Он медленно, терпеливо меня разденет, будет целовать… везде-везде-везде.
Он целует в губы, с языком. Мне снова немножко хочется, чтобы перестало быть мокро и случилось приятно, но на этот раз во рту немного немеет. Он снова много курил. Тоже волнуется? Для него это тоже особенный день? Особенная я?
Он толкает меня в мою комнату. Она прямо в конце коридора.
Последние метры практически несет, взяв за плечи, словно статуэтку.
— Подожди… — Я упираюсь коленями в постель. — Может быть…
— Все хорошо, школьница, хватит тормозить.
Поцелуи у меня на шее. Щетина неприятно царапает кожу.
Я увожу плечи, когда пытается стащить платье.
Может быть… это просто паника? Я столько раз представляла, как все это случится, что теперь, когда ситуация не вписывается ни в один сценарий, теряюсь, не знаю, что делать?
— Че ты жмешься, как маленькая? — Он грубо тянет на себя.
— Просто… может… сначала чай? — Я боюсь пошевелиться, потому что впервые слышу его таким злым и раздраженным.
— Ага, — Он усмехается, — чай-кончай. Сама позвала перепихнуться, чего теперь жмешься? Не бойся, ты у меня не первая, порву как надо.