— Разве мы идем в сторону управления? — Кан поднял брови, намекая Авису, чтобы тот огляделся.
— А куда же тогда? — растерялся парень.
— Мы направляемся в дом с белыми клибисами, где живет леди Ветта, — безмятежно пояснил мастер Кан.
— Зачем?
— Ты испачкал мою одежду, — Белый мастер продемонстрировал следы угольной пыли на своем безупречном костюме. — Так что будешь ее стирать. И сам заодно вымоешься, грязнуля. К тому же, как я понял, ты живешь у Калеба-изобретателя, но сомневаюсь, что в его доме сейчас можно жить: там, как минимум, требуется большая уборка, не говоря уже о ремонте. Если хочешь, можешь переночевать у нас, а завтра вернешься к старику помогать.
— Э… — Авис растерялся. — Спасибо.
— Пока не за что, — беспечно отозвался мастер Кан. — Ты даже не представляешь себе, каково это: отстирывать угольную пыль от белой ткани.
Белый мастер подмигнул ему, сцепил руки за спиной и засвистел какую-то жизнерадостную мелодию.
Улица была кривой: Слияния обезобразили ее облик. Тут и там возвышались руины чужеродных строений, которые горожане так и не смогли применить к делу. Брусчатка то и дело сменялась голой землей, а в одном месте даже кусочком морского берега: ракушки из него ребята уже повытаскивали, а вот песок никто так и не растащил. Впрочем, он и сам неплохо «растаскивался» за колесами увязавших на этом участке карет. Местные проложили над ним деревянные мостки, но это слабо помогало. Еще улица Ключников была счастливым обладателем сразу трех гнезд виверн, одно из которых даже было запечатанным, и городская стража была вынуждена ежедневно проверять, не вылупились ли гадкие твари.
Это был один из самых дурных районов города. И потому двухэтажный дом с большим внутренним двором, для надежности огороженным кирпичным забором высотой больше человеческого роста, достался новым хозяевам за сравнительно небольшую цену. Дом был добротным — надежным, теплым и просторным, ведь предыдущий жилец, ныне покойный, посвятил свою жизнь заботе о жилище. Все здесь было сделано с умом: от мощеной площадки для отдыха на заднем дворе до козырька над калиткой, защищающего посетителей от дождя. Белые клибисы — тонкие вечноцветущие деревца — нависали над забором, радуя глаз. Но Авис не успел толком оценить достоинства этого строения.
— Кто это? — взглядом леди Ветты можно было туши свежевать. Она стояла, прислонившись к косяку двери и сложив руки на груди.
— О, миледи, — улыбка Кана вспыхнула и стремительно увеличилась в размерах, словно кто-то поджег дорожку из масла. — А я думал, вы еще в управлении.