Он крепко прижал меня к себе, не позволяя двигаться. Я мычала от боли и наслаждения, уткнувшись лицом в его шею. Влад входил в меня размашистыми толчками, вбивался с безжалостной сумасшедшей скоростью.
Я всхлипывала от ощущения скольжения по его напряженному члену. Мужчина и не думал останавливаться. Ни на секунду. До синяков стискивал меня в своих руках, остервенело толкался в мое влажное лоно. Спальню заполняли звуки грязного бурного секса.
Влад усилил хватку, сдавливая мои ребра.
Шептал непристойности. Рычал. Кусал меня.
Я кончила три раза и чувствовала, что вот-вот очередная волна оргазма настигнет меня.
Влад смотрел в мои глаза, не отрываясь. Не щадя, вдалбливался. Со звонкими шлепками. Со стонами, вырывающимися сквозь плотно стиснутые челюсти.
Столкну меня с себя и, уложив спиной на кровать, он извергся мне на живот. Нега, разливающаяся по телу, заполняющая до кончиков пальцев, кромсала изнутри мое естество.
— Ты моя, — сказал тихо, внимательно разглядывая мое лицо.
Взглядом я неторопливо скользила по линии его благородного подбородка.
Не было сил на то, чтобы поднять глаза, или выдавить улыбку, или что-нибудь ответить.
— Ты моя, — повторил он.
Стрелки часов переваливали за полночь.
Приглушенное звучание наших с Владом голосов постепенно смолкло. Мы засыпали в обнимку. Моя голова покоилась на его мирно вздымающейся и опускающейся груди. Но где-то на грани между явью и сном раздался не совсем приятный звук, напоминающий песнь самого одинокого в мире создания.
Я проголодалась.
Мой желудок любезно, и не постеснявшись, осведомил весь дом о том, что вот-вот скукожится, если я сейчас же в него что-нибудь не закину.
— Вот блин, — пробормотала я, не открывая глаз.
Тело мужчины затряслось от смеха под моей щекой. Распахнув веки, я виновато прикусила нижнюю губу и привстала на локте, в темноте выискивая взглядом улыбающееся лицо Влада.
— Прости, — сказала я.
Он потер ладонью лоб.
— Ничего. Это моя вина. Я, кажется, перестарался и изнурил тебя.
— Ох, боже, — я закатила глаза и шлепнула его по бедру.
Отбросив в сторону тонкое одеяло, Влад включил прикроватный металлический торшер и подобрал с темного паркета нижнее белье. Забыв о пробудившемся зле… то есть о голоде, я мечтательно следила за четким передвижением Земского по спальне. Он проследовал к гардеробу, выудил светлые штаны. Сводящий с ума рельефный торс оставил неприкрытым, за что я мысленно рассыпалась в благодарностях.
Внезапно на постель у моих ног приземлилась какая-то вещь.
— Надень. А я пока пойду на кухню, — он поставил одно колено на край кровати и наклонился вперед, опираясь руками, чтобы поцеловать меня в уголок губ. — Жду тебя на кухне. Не задерживайся.