Земской упорно пропускал мимо ушей все, что я говорила, и акцентировал внимание лишь на собственных ложных претензиях.
— Просто скажи, как есть! Разве я о многом прошу?! — возмущался он на повышенных тонах, эмоционально всплескивая руками.
Я бессильно прислонилась спиной к стенке лифта и запустила пальцы в тяжелую густую копну.
— Ведешь себя глупо, — пробормотала устало.
Босс свирепо ударил ладонью рядом с моей головой.
— Ты с ним трахалась?! Трахалась, спрашиваю?!
Я вздрогнула. Подняла на него гордый взор.
— Ревность рассудок затуманила?! Ты переходишь границы, Влад! Будь добр, следи за своим языком! Я не потерплю, чтобы кто-нибудь разговаривал со мной в подобном тоне, это ясно? — я и сама начала кричать, тыкая пальцем в его грудь.
Довел…
Я разозлилась до алых чертиков, плясавших перед глазами.
Оттолкнувшись от стенки кабинки, сделала широкий шаг к Земскому. Он не сдвинулся ни на миллиметр, с враждебностью, вызовом и разъяренностью выдержав на себе мой выжигающий дыру взор.
— Не хочу слышать упреки от человека, который немеет и бледнеет перед своей бывшей! — процедила по слогам, не прекращая надвигаться на босса. — Да. Мы с Костей, черт возьми, целовались. Но я была против… П-Р-О-Т-И-В! Да и к тому же… На тот момент я и ты расстались. Так что я не должна перед тобой отчитываться. Понятия не имею, кто и что тебе наплел, но тот человек — клинический урод, да и ты не лучше, раз поверил в этот несусветный бред!
К счастью, на завершающем аккорде моей знаменательной тирады двери лифта раскрылись, и я прошмыгнула в образовавшийся проем до того момента, как Земской крикнул мне вслед: «Мы еще не закончили, Лика! Стой!».
Черта с два.
Я не собиралась выполнять его просьбу, бойкой размашистой походкой двигаясь к своему автомобилю.
Руки, которыми я накрывала руль автомобиля, тряслись. Сжимала челюсти до боли, игнорируя наставления дантиста о том, что мне нужно беречь свои зубки.
По пути домой я безостановочно пересчитывала косточки Земскому, шипела ругательства с проклятиями, а одному водителю даже перепало от меня. На Кремлевской Набережной машины едва-едва волочились друг за другом, и кое-кто особо умный, вставший в ряд прямо позади меня, возомнил, что если широко откроет свой рот и загорланит мат, то проблема испарится. Я редко лезла в дорожные войны между водителями, и уж тем более — выступала в роли инициатора, но этот мужик стал тем, кто поджег фитиль моей пороховой бочки.
Взрывная волна уничтожила его беспардонность, и до тех пор, пока автомобильная пробка не рассосалась, владелец «Гелендвагена» «примерял» на мне кровавые расправы, но уже молча. Лишь когда я на своей машинке отдалилась от крупного дядечки а-ля «бандин из 90-ых» на безопасное расстояние (он свернул на Китайгородский проезд), то включила здравый смысл и поняла, что очень легко отделалась и грозилась схлопотать крупные неприятности.