Химера знал официальное место дислокации Секундуса. Связи, которая бы позволяла отслеживать местоположение между ними, не было. Химера желал быть очень независимым. Единственную связь, которую он образовал, была с Ариной Воробьевой, Избранной, которая помогла ему появиться на свет: сплела вместе энергию трех существ, иначе они бы погибли. Но она была человеком и не могла в полной мере пользоваться связующей нитью.
Дома Секундуса не оказалось. Химера уже собирался исчезнуть, но раздавшийся звонок заинтересовал. Открыв дверь, Ме сильно удивился. Хи и Ра совсем притихли, уступая ему власть над телом. И было чему изумляться полукровке, сыну демона Секундуса. Стоящая перед ним женщина была его матерью, умершей еще пятьсот лет назад. Нет, Ме не знал как она выглядит. Но он очень хорошо помнил ее на уровне энергий. Единственное, чего не хватало для полного сходства — это сияния Избранной.
— Мама? — он не мог поверить. Разве такое может быть? Как она может быть живой? Люди не живут так долго. Почему мама его не узнает? Или она все-таки не его мама? Ме очень хотел прижаться к ней, опять почувствовать биение сердца.
— Привет, малыш, — женщина присела на корточки, улыбнулась ему мягко и спросила: — А взрослые дома?
И голос тоже был мамин. Химера совсем растерялся. Взрослые? Точно, он же сейчас выглядит лет на пять по меркам людей. Совсем ребенок несамостоятельный. Должны быть взрослые рядом. Это демоны не нуждаются в опеке старших первые годы.
— Я кого-нибудь позову. Только не уходи, пожалуйста, — Он все-таки к ней прижался, обнял маленькими ручками за шею. Мама. Это его мама. Он ее узнал. И пусть она пока его не помнила, но это можно исправить. Главное, что она тут!
— А кто твой папа, малыш? — прозвучал вопрос уже когда Химерка отошел в глубь дома, решив, что нужно перейти в другую комнату, чтобы мама не видела, как он исчезнет, а то вдруг испугается.
* * *
— Козел, — серьезно бросил через плечо маленький мальчик и ускакал в другую комнату, оставив Ракель стоять в прихожей. Коэн немного подумала, а потом зашла, затворив за собой дверь. Стоять на пороге смысла не было. «Мой папа козел», — звучало очень смешно, и светловолосый малыш был таким милым, что Ракель поневоле улыбалась. Она пребывала в растерянности. Это сын Карла, о котором он забыл упомянуть? И где интересно его мама? Они в разводе, раз сын такое про отца говорит? Или, может быть, это племянник? Карл ничего не рассказывал о своей семье. Что она вообще о нем знает? Эйфория, в которой Коэн пребывала в последние дни, стала спадать. Ее опять одолели сомнения. Все так быстро происходило, что не было времени остановиться и подумать. Когда Карл был рядом, все было таким ясным и четким. Она еще раз набрала его номер по телефону, послушала длинные гудки и, кажется, различила играющую мелодию звонка где-то в глубине дома.