— У Иларис нет твоей искры, — сказал он фее. — Ты позволишь её увезти. А Элина получит Несс и спящий Источник. Ведь ты отдашь мне Иларис, фея? Если чем послужить тебе — скажи…
— Только одна из леди носит в себе мою искру, — грустно подтвердила фея. — Да, Иларис твоя, если удержишь. Не спеши предлагать то, что пока не просят. О, тебе пора, Конрад. Поторопись! Спаси его!
— Что?! Кого спасти? — он опять уставился на фею, которая уже рассеивалась в прозрачном воздухе. — Постой, подожди!
У него в ушах ещё звучало: «Да, она твоя, если удержишь».
Ещё раз сильно стукнуло сердце — всё, он один на поляне…
И что это было сейчас? И зачем же так?.. И он ещё не всё спросил! И кого спасать?!
Недалеко, слева впереди затрубил охотничий рог, и до слуха Бира донёсся собачий лай, тот самый яростный лай, когда свора уже обложила кабана.
Часть 22. Собственно охота и её последствия
Фея своевольно отобрала у Конрада большую часть охоты. Теперь он ударом коленей послал коня вперед, и совсем скоро оказался среди знакомых лиц. И сразу услышал:
— Кажется, мы ненадолго потеряли вас, милорд.
Ненадолго! Судя по всему, прошло несколько часов, но этого не заметил никто. Вокруг были его люди — не пришлось ни оглядываться, ни искать. Под всеми — уставшие, взмыленные лошади. И он успел на самый желанный для многих момент охоты — предстояла решающая схватка со зверем.
Кабан стоял посреди поляны, задом к огромному дереву и мордой к наседавшим на него, заходящимся в яростном лае собакам, и явно не собирался отдавать свою жизнь просто так. Это был огромный, мощный зверь с темной, почти чёрной щетиной и внушительными клыками. Одна собака уже попалась на них и валялась в стороне с распоротым брюхом. Еще несколько висели на звере, вцепившись в его бока и в уши. Запах крови и ярости висел над поляной.
Кого надо спасать?..
Бир потянул свой охотничий нож из кожаных поясных ножен, и бросил обратно. Нож с длинным лезвием и острый, как бритва. На него и придётся полагаться, рогатиной Бир владел откровенно плохо — как-то не пришлось до сих пор. Однако у троих его дворян рогатины были наготове.
Нет, для него только нож.
Некоторые уже вложили стрелы в арбалеты. Лорду Эрвику подали рогатину. Сверкающее перо этого тяжелого копья с толстым древком и перекладиной было не меньше локтя длиной. В руку лорда-сенешаля полированное древко легло уверенно, словно страшное оружие весило не больше игрушки. Видно было, что и обращается с ним старик играючи — куда до него Биру.