— Ну-ну. Тогда лучше будь осторожна. Минутное удовольствие иногда дорого обходится.
Ну надо же, и дядя дает ей такие советы!
— Всё будет в порядке, — заверила она.
— Лис, уверен, ты знаешь, что делаешь. Вот что, вчера я написал письма в Лир. Выделишь мне посыльных?
— Конечно. Но подождите немного. Я и сама хочу написать королю.
— Так поторопись. Чтобы они отправились поскорее.
Она написала. Королю изложила то, что удалось понять про Источник, и про возможные непорядки у колдунов в Цитадели, и даже немного свои фантазии про последствия — чтобы объяснить, зачем она беспокоится о том, что её не касается. И даже, осторожно, про своё недовольство по поводу женихов Элины. И что выбрать из их числа достойного лично ей слишком трудно…
На словах и наедине она высказалась бы ещё откровенней. Когда-то они говорили обо всём и не стеснялись, а теперь — надо же, он король! Но понятно, что это её письмо Рейнин может показать кому-то. Это не совсем личное письмо, и слова в нём подбирались тщательно.
Официальное письмо королеве писать не стала — начала было и отложила, пожалев испорченный лист хорошей бумаги. Ладно уж, потом обрежет. Нечего занимать статс-даму королевы чтением ненужных посланий. А вот тётушке Милд она написала, конечно…
Это было личное письмо, которое Иларис писала, думая только о Конраде Бире, но при этом не упомянув его ни разу. Вообще, тётушке Милд можно было рассказывать обо всем и не жалеть потом, но про Бира было и слишком личным, и при этом запретным. Винья вот считала, что Милд всё простит и поможет. Но… у той точно не было любовников! Так простит ли?..
Нет, личное пусть останется личным. А писала Иларис о пустяках день за днем. Об отборе женихов. О Торине Фертаги — его тётя Милд тоже знала. Нет, о последней неприятности с ним не писала. Как верно сказал Конрад — это дело Торина и его лорда. И об магическом Источнике, вскользь, но всё же. Она ведь может в этом что-то понимать, в отличие от Иларис, которая сама себе напоминала слепую мышь — куда ткнуться, неясно, о чём думать — тоже. Ах да, послушать, как цветы распускаются — разве что.
Письмо написалось легко. Иларис запечатала его своей личной печаткой, когда-то подаренной Рейнином — на ней не было герба Несса с графской короной. Вот на письме для Рейнина она приложила к сургучу печать с гербом — король поймёт, что письмо о важном…