И будь он проклят, но так хотелось верить последнему! Даже внутри боль унялась — отошла куда-то на задний план. А в голове уже мысли, как это проверить. Он ведь теперь нюхом не почувствует ни обман, ни возбуждение.
Еще сам не соображая, как поступить правильно, коснулся пальцами высокой скулы. Какая кожа нежная! Бархатная, и пахнет теплым летним дождем, вот прямо нутром ощущал! Черные ресницы слегка дрогнули, но маленькая и не думала отшатнуться — ждала. А у него ощущение, что на ладонь бабочка села и расправила нежные крылья.
Ну и что ему делать? Как не спугнуть и не раздавить? Да еще после случившегося… Мороженое ей приволок, вот идиот.
Блэйк осторожно уложил ладонь на тонкую талию и чуть подтолкнул девушку к себе. Добычу так осторожно не выслеживал — по крохотному шажочку, в пол дыхания. Девочка легко подчинилась, съехала по его ногам ближе.
Возбуждение плеснуло по венам крутым кипятком. Разогрело скованные мышцы, затуманило голову. Пальцы горели от желания разодрать на Мэлоди одежду и оставить совсем без ничего, любуясь совершенностью девичьего тела, но Блэйк медлил. Снова и снова вглядывался в серые омуты, пытаясь нащупать там острые лезвия отвращения, но не находил ничего, кроме мягкого тепла.
Девочка не боялась. И не опускала взгляда, легко продолжая молчаливую дуэль. А ведь он нихрена не святоша, и сдерживаться все труднее. Так не пошло бы оно все к черту?
Блэйк схватил пискнувшую Мэл в охапку и опрокинул на постель. Впился в приоткрытые губы поцелуем, но тут же замер, давая последний шанс оттолкнуть. Выскользнуть из некрепкой хватки и послать его по матери, но вместо этого почувствовал, как едва заметно, но красавица ответила чудовищу.
Все, последние тормоза сорвало напрочь. Он имеет право хотя бы попытаться жить перед смертью! И даже если Луна решила поиздеваться и подсунуть ему пару, то это ничего не меняет. Проклятье не обернуть вспять, но от огрызка отмерянных ему дней он возьмет все. Как взял бы настоящий альфа, пусть даже это сократит время жизни в десятки раз.
Язык нагло проскользнул в приоткрытый ротик, обжигая уверенной лаской. Ладони очертили плавные изгибы девичей фигуры, и пальцы нырнули в русый водопад, не давая малышке отвернуться. Сама напросилась!
А в паху все окаменело на раз-два. И вкус мягких губ пьянит хлеще коллекционного виски, превращая добродетель терпения в сладкий грех похоти.
Черт возьми, это же просто поцелуй! Как будто мало он их перепробовал… Но именно этот не горчил дешевизной брендовой помады и не бесил отточенной до последнего вздоха техникой. Сладкий в своей искренней робости, сводил с ума, заставляя атаковать снова и снова. Пить до капли, забирая все что дают, и требовать больше.