Голова шла кругом, и открой он сейчас глаза, точно потерял бы равновесие. Нежная добыча сама прыгнула в когти и не торопилась из них выбираться.
Кое-как оторвавшись от пьянящих губ, лишь секунду полюбовался на осоловелую и раскрасневшуюся малышку и быстро перевернул ее на живот.
Мэл затаила дыхание, почувствовав легкий укус между плечом и шеей.
— Я не сделаю больно, — проурчала пышущий жаром Блэйк и снова куснул.
* * *
Фетишист какой-то… А она — слабая на передок дура, запрыгнувшая на колени к мужику, который как минимум заслужил звонкой пощечины. Но что-то не давало взбрыкнуть, как следует. Наоборот, подталкивало нырнуть в золотой пожар, разгоревшийся в мужских глазах, и снова почувствовать то, что испытала в ванной.
Мужские ладони пробрались под майку, уверенно разжигая желание. Может, это побочка той противозачаточной инъекции? Или реакция на постоянный стресс? Мэл кусала губы, но даже не попыталась выскользнуть, вместо этого выгибаясь навстречу мимолетной ласке.
Думать становилось все труднее, а когда Блэйк приласкал грудь… Ноги сами разъехались в стороны, давая разврату во плоти полный доступ. В бедро уперлось твердое, но страх мелькнул и исчез, стоило мужским пальцам сжать ноющие от нетерпения вершинки.
— Сладкая девочка, — нежно прикусил мочку уха, — доверься мне.
Штаны вместе с трусиками съехали вниз. Блэйк дышал тяжело и часто, опаляя кожу кипящими укусами-поцелуями, от которых внутри все стягивало от напряжения. Жар тяжелого тела проникал сквозь кожу, расплавляя крохотные осколки здравомыслия.
Ей просто надо. Сейчас и только с ним. Почему нет? К черту мораль, когда по телу волнами несется стопроцентное блаженство, оседая внизу живота тягучими каплями истомы.
Сильные пальцы не встретили сопротивления, когда ласка спустилась ниже. Мэл хватала ртом воздух, наполненный вкусным ароматом распаленного мужчины, и никак не могла надышаться. Он проникал в легкие невесомым хмелем, но бил по голове сильнее самого крепкого коктейля. Разбегался по крови золотыми искрами, делая тело послушным и готовым ко всему.
Слух обожгло смятое ругательство, похожее на звериное рычание. Раздвинув насквозь мокрые складочки, Блэйк жадно приласкал напряженную до боли плоть.
Перед зажмуренными веками вспыхнули звезды, и первая судорога удовольствия скрутила низ живота. О, нет! Она же не может вот так быстро, словно конченая нимфоманка!
— Мэлоди, — восторженно застонал мужчина, проникая пальцем внутрь.
Ее как будто толкнули вниз с невероятной высоты. Растущее напряжение взорвалось каскадом сладких спазмов, выбивая сознание из существующей реальности. Все вокруг померкло, смазалось в золотую невесомую дымку, наполненную стопроцентным концентратом удовольствия и украшенную ее стонами. Протяжными, сладкими…