. В этой цитате смешаны несколько временных пластов. Например, известно, что А. В. Колчак не был руководителем этого кружка, он выдвинулся позднее. Но характерно широко распространившееся после Цусимы сознание, что спасение флота – дело самих офицеров флота, а не высшего начальства. От подобной установки было легко перейти и к рассуждениям о политике.
Если до Первой мировой войны «младотурки» скорее симпатизировали Германии из-за бурного развития ее флота, то во время войны флотское офицерство искренне переместилось на антантофильские позиции. Были, правда, единичные исключения: например, в марте 1915 г. лейтенант барон Борис Николаевич Гойнинген-Гюне (1883–1918) был отчислен из школы юнг и направлен в состав действующей армии. Причиной тому стали «нетактичные разговоры с юнгами и любовь ко всему германскому»>[108].
О внутриполитических взглядах морских офицеров времен Первой мировой войны ярко свидетельствует рассуждение из записки 1906 г. офицера МГШ Михаила Михайловича Римского-Корсакова (1872–1950), впоследствии капитана 1 ранга>[109]. Записка была посвящена подготовке к будущей войне с Японией, но попутно автор замечал: «Что будет происходить внутри нашего отечества, нас (военных. – К. Н.) не касается, и мы не можем и не имеем права входить в обсуждение этого. Будет ли образовано думское министерство с представителями крайней левой, центра или правой во главе; будет ли введена военная диктатура; произойдут ли внутренние события еще большей важности – это все равно, и задача, которая должна быть возложена на военную силу, остается все та же – обеспечить целость и независимость нашего отечества (курсив Римского-Корсакова. – К. Н.). Пусть внутренние события развертываются в нашем отечестве естественным ходом, пусть люди, призванные заниматься внутренней политикой, пытаются направлять эти события, но деятельность их должна быть гарантирована от внешних давлений и вмешательств и независимость государства должна быть сохранена»>[110]. Понятно, что фразой о «внутренних событиях еще большей важности» М. М. Римский-Корсаков признавал возможность и допустимость установления в России республики, а дальнейшими рассуждениями авансом оправдывал офицеров, которые останутся на службе Российской республики. При этом подразумевалось, что положение офицерского корпуса останется неизменным – что в монархии, что в республике.
На наш взгляд, это рассуждение – один из ключей к пониманию того, как вообще морские генштабисты и морские офицеры делали свой политический выбор в «эпоху войн и революций». Разумеется, офицеры, рассуждавшие о политике во время Первой мировой войны, и в страшном сне не могли увидеть той политической реальности, которая сложилась в нашей стране после Февраля 1917 г. Очевидно, что свержение монархии они представляли себе в лучшем случае по португальскому образцу. В октябре 1910 г. в революции в этой стране принимали активное участие моряки, два боевых корабля даже обстреливали королевский дворец. Юный король Мануэл II (1889–1932) был свергнут. При этом матросы остались в подчинении офицеров, никаких эксцессов не было