— Не стреляйте, мы свои!
— Какие вы на хрен, свои, — высказал сомнения кто-то из защитников. — Я ваши рожи в первый раз вижу!
— Там рогатая была, в ИВС которая сидела, — опознал мою спутницу другой.
— Говорил я — она с ними заодно…
— Мы за вас, придурки! — в сердцах выкрикнул я. — Весь ваш хвалёный изолятор перестреляли, а остальных мрачники порезали.
— Это ещё кто?
— Чёрные фигуры, которые в тенях прячутся. Встречали?
— Да, было дело…
— Короче, времени нет, за нами кое-кто пострашнее гонится. И скоро он будет здесь.
Я с поднятыми руками встал из-за стойки, чувствуя на себе скрещенные прицелы четырёх нервных человек. Трёх разновозрастных мужчин в форме и одной пухленькой курносой девушки. Но никто так и не выстрелил, хотя у меня на груди болтался трофейный пистолет-пулемёт. Который совсем недавно принадлежал кому-то из их коллег.
— Пострашнее оживших теней, говоришь? — переспросил обладатель ружья и объёмного пивного животика, на котором не сходился наспех накинутый бронежилет.
— Да, он их как Тузик газету порвал, мимоходом.
— Демон, что ли?
— Нет, горгулья. Выглядит, как здоровенная каменная статуя. Это был мой сосед по камере.
— А в какой он, собственно… — пузатый повернулся к товарищам.
— Та это ж новичок, — покачал головой один из них. — Вчера только привезли.
— Четырнадцатая, — с недовольной миной вслед за мной поднялась демонесса. — Анатолий Чугуй, он тут давно сидит.
— С провалами в памяти, который? Да-да, помню такого. Девять неподтверждённых убийств, чистосердечное…
— Почему такого опасного человека посадили в общую, а не в одиночку?! — выпалил третий мужчина, опасливо озираясь.
— Я почём знаю!
— Вы наворковались, голубки? — перебила их Талия. — Он скоро будет здесь, и скажу сразу — ваше оружие его даже не поцарапает.
— Только если все, что ты сказала — это правда.
— Вообще-то, я тоже его видел, — пришлось мне напомнить о себе.
— Тебе, хаотик, тоже большого доверия нет. Давай без резких движений, а там посмотрим, что да как.
В итоге меня разоружили, а вот сообразительная демонесса заранее развоплотила фиолетовый хлыст и к ней вопросов ни у кого не возникло. Нас оставили под присмотром молчаливой девушки, не проронившей до этого ни слова. Судя по тому, как неуверенно она держала короткий автомат, в прошлой жизни она в полиции точно не работала. Раздражённая Талия пожелала уходящим мужчинам лёгкого посмертия, и уселась прямо на пол.
— Идиоты! Он их размажет по стенкам и даже не заметит. Но возможно, это даже хорошо.
Мы с нашей охранницей удивлённо переглянулись.
— Чтобы вернуться в прежнее состояние, ему нужна минимум одна душа, — принялась рассказывать синекожая. — Но, чем больше, тем выше вероятность, что он успокоится. Хотя, иногда ему непременно нужно убить именно того, кого он увидел самым первым.