— Ладно, просто перестань смотреть на меня так, будто ужасно меня хочешь.
Майлс засмеялся, закрыл дверь морозильника и направился к кухонному столу. Я встал с парнем рядом, и он спросил:
— Можешь достать ложки и чаши? Помнишь, где они?
Я кивнул и пошел за посудой, и когда вернулся, Майлс уже открыл мороженое и держал в руке специальную ложку.
Он начал накладывать десерт в чаши и тихо сказал:
— Кстати, ты в курсе, что очень вкусно пахнешь? Так и хочется залезть к тебе на колени.
— Господи, Майлс, — проговорил я, не сводя глаз с его семьи, смеявшейся вокруг журнального столика в соседней комнате. — Что случилось с твоим правилом вести себя прилично до конца выходных?
Майлс остановился и, взглянув на меня, лукаво и совершенно восхитительно улыбнулся:
— Я и веду себя прилично. Я же тебя не трогаю?
— Если бы ты меня трогал, у нас было бы много неприятностей.
В его глазах вспыхнула искра любопытства, и я понял, что не нужно было этого говорить. Майлс понизил голос и спросил:
— Каких неприятностей?
Я не удержался и глухо хохотнул:
— Если бы вокруг не было всей твоей семьи, что бы ты хотел, чтобы я сделал с тобой в первую очередь?
Майлс замер и судорожно сжал рукоятку ложки.
— Мы играем в шарады? — спросил я. — Хочешь, чтобы я угадал, что подразумевается под рукояткой?
Майлс поднес ложку ко рту и медленно ее облизал. Чтобы не наброситься на парня и не присосаться к его теперь очень сладким губам, пришлось схватиться за стол.
— Пытаешься свести меня с ума? — спросил я, тряхнув головой.
Майлс игриво пожал плечами.
— Может быть. Ты вроде бы это заслуживаешь. Не думаешь?
А-а, так вот к чему всё это. Майлс решил проучить меня за мой внезапный приезд.
— Если так ты пытаешься меня наказать, то я только «за». Но ты мне не ответил. Что бы ты хотел, чтобы я сделал с тобой в первую очередь?
Майлс посмотрел на мои пальцы, сжимавшие гранитную столешницу, и погладил тыльную сторону моей ладони. Мой член отреагировал так, будто парень прикоснулся только что к нему, а не к руке. Стоя с Майлсом совсем рядом, я увидел, как голубые глаза парня потемнели. Он сглотнул, и я приготовился услышать то, что вот-вот должно было вылететь из его восхитительного рта.
— Я хотел бы, чтобы ты положил руку...
Послышался грохот и визг.
— Люцифер!
Вскрик Сюзанны вырвал меня из мира фантазии, где я жадно шарил руками по всему телу Майлса, и следом, не дав возможности понять, что происходит, в кухню влетела черная в золотую полоску вспышка, и, оставляя за собой мишуру и блестки, взобралась на стол.
— А ну слезай сейчас же, хулиган! — кричала мама Майлса, забегая за котом на кухню.