Огнеяра за спиной Хадиль отвесила тарсу шутовской поклон. А гетайка подхватила:
— Знаем-знаем! Даже наши парни, невест обхаживая, говорят «красивая, как альвийка». Те и счастливы. А что там красивого? Острые уши торчат, как ослов, и сами все такие важные, ни на кого не смотрят, даже не улыбаются! Бледные! Как неживые!
— Ну, это ты загнула, милая! — в разговор вернулся Лан. — Я видел альвиек, и они действительно прекрасны!
Женщина снисходительно улыбнулась:
— Мне, конечно, трудно судить, но я не встречала никого красивей Огнеяры.
Видунья как раз в этот момент перебиралась через поваленное дерево. Решив, что ослышалась, она так и застыла с поднятой ногой и потрясённо уставилась на Радомира. Тарс начал смеяться, настолько комично выглядела вся эта ситуация со стороны. А Лан изумлённо взирал на Хадиль:
— Даже не знаю, что тебе сказать на это.
— Признай, что смертные женщины ничем не хуже.
— Признаю, — машинально кивнул миконец, поглядывая на хохочущего товарища.
Гетайка вдруг сказала:
— А мне альвы всё равно не нравятся.
— А ты их видела?
— Издалека. Когда-то давно мы с отцом возвращались из Микона, и встретили альвийский отряд из волшебного леса. А главный у них был… противный такой. Не помню имя, но отец говорил, что его все в Черногорье называют Добрый убийца или Душегубец с добрыми глазами…
— Может, Смерть с добрыми глазами? — подсказал Лан.
— Да!
Огнеяра так и сидела на том поваленном дереве. Она сразу поняла, о ком говорит Хадиль, и теперь недоверчиво поглядывала на спину гетайки. До неё донёсся хохот Володаровича. Вот уж кто получал удовольствие от происходящего!
Альвийка, посидев минуту, всё же подошла к огню:
— Представляете, завтра мы увидим Инасию. Я ни разу там не была.
Но Хадиль не поддержала новую тему для беседы. Наоборот, женщина указала на видунью пальцем:
— Вот Огнеяра меня понимает, Лан. Она ведь едва не погибла от рук колдуна в ваших пустошах…
— Хадиль! — закричала девушка, пытаясь остановить её.
Весёлый смех Радомира оборвался. Он переводил напряжённый взгляд с гетайки на видунью. И альвийка буквально кожей чувствовала, как каменеет мужчина рядом. Над поляной повисла странная напряжённая тишина.
Тарс медленно поднялся и протянул руку:
— Огнюша, давай-ка пройдёмся!
— Не хочется, Радимушка! — в тон ему ответила видунья.
— А ты захоти, счастье моё! — ласково так, а глаза вымораживают.
С тяжёлым вздохом Огнеяра поднялась, отказавшись от предложенной руки. Хадиль встревоженно поглядывала то на них, то на миконца:
— Чего это он?
Лан пожал плечами, тоже перебирая догадки в голове.