Романов недобро на меня смотрит, и едва сдерживается, чтобы не врезать по морде. И кстати, имеет на это все права.
— Так вышло… — Мне не хочется сейчас разжигать скандал, потому что я в нем заведомо проигравший. Он муж. Её муж. И каждое его слово — правда. Будь я на его месте, я бы себя уже пристрелил где-то в подворотне и зажил бы спокойно.
— Чем больше на тебя сыпется дерьма, тем меньше я наблюдаю свою жену дома.
— Ты ведь не для этого пришел? Я и без тебя был в курсе.
— Нет, не для этого. — Внимательно посмотрел, и вмиг злость сменилась сосредоточенностью.
— А для чего тогда ты здесь?
— Для того, что бы, наконец, закончить это все.
— Как?
— Я тебе помогу!
Неожиданно…
— Помощничек, а не с твоей ли руки на меня все это валится, ммм?
— Хм… иногда даже жалею, что не с моей. Но она бы мне этого никогда не простила. Рассказывай, Князев. Рассказывай абсолютно всё, потому что я не хочу однажды найти свою жену с дыркой во лбу.
Прошло 2 часа, а я всё рассказывал и рассказывал, пока, наконец, не дошел до последних финальных событий.
— Документы у Островского?
— Угу…
— Я взгляну?
— Да ради Богу. — Махнул рукой и удобней умостился.
Романов покинул палату, и, полагаю, отправился к Леониду Максимовичу.
Я умолчал лишь об одном. О своей последней просьбе Островскому и о некоторых предположениях. Пусть ищет с нуля, и посмотрим, что из этого получится.
Вошел в пустую квартиру, бросил вещи у входной двери и сразу же поплелся в душ. Мне казалось, что за столько месяцем обитания в больнице, я насквозь пропитался её запахом.
Бес опять свалил в свой Лондон. Какие-то проблемы с переводом. Полагаю, папочка пронюхал и упорно вставляет палки в колёса.
Делать особо нечего, пришлось заняться накопившимися делами. За работой не заметил, как наступила ночь. Разогнулся в кресле, спина затекла, в ногах почувствовал ноющую боль. Вроде и не перетрудил их сегодня, но к упражнениям с тренером вернуться, пожалуй, стоит.
Ночь в домашних стенах не стала исключением, и мне снился один и тот же сон. Раз за разом в нем убивали Тину. Всё было знакомым. Моя палата, бритоголовые отморозки и пистолет у её лица. Подсознательно понимал, что все закончилось иначе, но во сне всё выдел со стороны. Ничего не мог контролировать, ничего изменить и ничем помочь. Мой мозг, будто, намеренно показывал мне что будет, если я не пресеку всяческие попытки Крис быть рядом со мной.
Дернулся и очнулся в холодном поту. Дымка сна еще не развеялась, и перед глазами стояла картинка лежащей на полу Тины, расплывающееся пятно крови и стеклянный взгляд.